Экстергейзер - стр. 8
– А краска почему такая? – спросил Брант, чувствуя, как ухудшается настроение.
– Какая такая? – разозлился механик на навязчивого новобранца.
– Нормальная краска! Другой нет! Смотри, какой придирчивый попался, все ему не так! Попробовал бы сам в такое пекло повозиться с этим хламом! И вообще, болтаю тут с тобой, зря только время теряю! Давай свое направление!
Когда тебе отбывать?
– Завтра, – ответил Брант, протягивая в грязные руки механика белый листок.
– Завтра! – передразнил его механик. – Завтра никак не получится! Это тебе нужно накопитель зарядить, технические жидкости закачать, номер нарисовать, а у меня вон соседняя машина горит! Тоже завтра должна быть готова! Не могу же я всю ночь тут провести!
Брант понял, что механик ведёт с ним какую-то свою игру, но что с этим делать – не представлял. К тому же солнце нестерпимо пекло голову, мешая думать.
– Мне, наверное, стоит обратиться к коменданту? – спросил он.
– Конечно, иди! – ничуть не смутившись, ответил механик.
– Только комендант тебя не примет. Он никого не принимает после распределения. Тебе предписано явиться завтра на крейсер – значит, должен явиться. Иначе сам знаешь, что будет!
– И что же делать? – спросил Брант, предчувствуя, чем закончится разговор.
– Ну, – нагоняя на себя важности, сказал механик, – если бы ты не был таким наглецом, мы, может быть, что-нибудь и придумали бы…
– Сколько? – в голосе Виктора появились стальные нотки.
Понимая неотвратимость того, что опалённый солнцем работяга вытянет из него деньги, он, тем не менее, унижаться не собирался. Если бы собеседник продолжил вести диалог в надменном тоне, то поплатился бы за это сломанным носом.
Механик словно почувствовал нависшую угрозу и не стал нагнетать обстановку.
– Сто эксов, – ответил он, – и к завтрашнему утру я всё сделаю.
Брант достал из бумажника новенькую хрустящую купюру и протянул её механику:
– Держи! Если истребитель не будет готов в срок, я просто сверну тебе шею!
Механик взял деньги и ничего не ответил. Провожая взглядом удаляющуюся фигуру, он думал: «Похоже, проклятое солнце совсем расплавило мои мозги! Этот парень выглядит как сын фермера, но глаза у него, словно у рэкетира Бобби, который насилует малолеток и готов перерезать глотку любому за один косой взгляд!»
Если бы Виктор Брант умел читать мысли, он бы ужаснулся тому впечатлению, которое произвёл его взгляд на лукавого, но не слишком крепкого духом механика. Он всегда считал себя человеком добрым и старался поступать по совести, не оскорбляя чувств окружающих. Собственного равнодушия к тем, кто ему неинтересен, Виктор не замечал. Равно как ускользала от его внимания прячущаяся глубоко в душе гордыня, щедро питаемая его исключительными способностями.