Эксплеты. Лебединая башня - стр. 3
Когда-то это работало, но те дни давно прошли.
Осторожно отодвинув портрет в сторону, она уставилась на дыру в кирпичной кладке. Проем был достаточно большим, чтобы хрупкая девушка могла пролезть в него. Сжав в руках порядком помятый серебряный нож, Омарейл залезла в каменную нору и взялась за дело. Вот уже шестнадцать месяцев это занятие являлось частью ее утреннего ритуала.
Кирпич хорошо крошился даже под мягким металлом, но дело все равно шло очень медленно. Если бы только у нее был хороший клин и молот! Но шум обязательно привлек бы внимание стражи. Да и заказ таких инструментов в комнаты вызвал бы ненужные вопросы.
Три часа монотонного занятия – и целый мешок наполнился строительным мусором. Омарейл оттащила его в оранжерею, где приоткрыла большое окно и принялась неторопливо выбрасывать обломок за обломком в бурное море. Не следовало выкидывать все разом, так как ветер мог унести мусор на соседнюю Птичью стену, или водный патруль мог обратить внимание на странности, происходившие в Лебединой башне. Омарейл нельзя привлекать внимание.
Порядком устав, она все же решила в этот день потратить на тайный ход немного больше времени, чем обычно, и вернулась в нору. Одно движение – и Омарейл поняла, что дошла до конца. Толщина стены составляла около семидесяти сантиметров, как девушка и рассчитывала, и вот она увидела заднюю поверхность холста. Ее предположения и здесь оказались верны: по плану именно на этом месте должен был висеть портрет Эйгира Доминасолиса, ее отца.
Бешеный стук сердца невозможно было унять ни глубоким дыханием, ни мысленным счетом до десяти. Все еще до конца не веря в свое счастье, Омарейл принялась осторожно убирать осколок за осколком, чтобы сделать отверстие больше. Предстояло еще много работы, но теперь, впервые за несколько месяцев по-настоящему ощутив запах свободы, Омарейл не чувствовала усталости.
Время обеда настало слишком быстро, но, едва услышав набившую оскомину трель, она поняла, как проголодалась. Столик на колесах проделал свой путь по блестящей рельсе, Омарейл поставила поднос на обеденный стол и с аппетитом съела все, что приготовили для нее королевские повара.
Вернув на место портрет Горга Златовласого, умывшись от грязи и пыли и сменив платье, она убрала с письменного стола все планы и книги и прошла в Комнату Встреч.
В это время в гостиной, спальне и библиотеке на втором этаже слуги наводили порядок. Омарейл же общалась со своим ближним кругом.
Первыми пришли родители. С ними разрешалось пользоваться зеркалом. Впрочем, зеркалом оно было только для нее. Король и Королева видели свою дочь точно через стекло. Так того требовало пророчество, и так они могли ухаживать за Омарейл, когда та была совсем малышкой. Специальные механизмы разрабатывались лучшими изобретателями Ордора, чтобы можно было менять пеленки, кормить и даже купать младенца, не находясь с ним в одной комнате.