Экспедиция в Иномир - стр. 9
На трансмировом корабле шли испытания оптической защиты. «Пегас» то сверкал и светился, то стирался во что-то тёмное, был то зелёным, то синим, то сумрачно-фиолетовым, то обжигающе-оранжевым. Временами его оболочка накалялась до нестерпимости, только Николай с его светофильтрами мог переносить эту яркость, а мы дружно опускали головы. В какую-то минуту Марек объявил, что сейчас «Пегас» погрузится в невидимость. И точно, корабль вдруг исчез. Он был, и его не было. Сквозь него светили звезды, километрах в тридцати натягивал швартовы огромный «Нептун», звездолёт старой конструкции: он был до этого мига прикрыт корпусом «Пегаса», теперь мы его отчётливо видели.
– Каково? – похвалился Марек с такой гордостью, словно он был главным конструктором «Пегаса», хотя молчаливый Артур с гораздо большим правом мог претендовать на это звание. – Вы видели только экранирование первой степени, а если полное? Будете ходить сквозь корабль, не подозревая, что тут что-то стоит!
– Ты уже испытал полное экранирование? – поинтересовался я.
– Неоднократно! Вы ещё прохлаждались на Латоне, и Артур читал вам лекции по теории полёта в иномиры, когда мы на Немесиде совершили первое полное опробование. Все механизмы, все параметры хода на должной высоте, можете не сомневаться.
– Так в чем же дело, Марек? – загремел я. – Объявляй немедленно стартовую готовность!
Он так махнул завитыми золотистыми лохмами, словно хотел смести нас с планеты. Он удивительно меняется, Кнут Марек, когда переходит от весёлого хвастовства к деловым распоряжениям. Николай утверждает, что в нем в эти мгновения дикий викинг валит наземь мастера-весельчака. Я думаю, что и сами дикие викинги вот так же менялись, когда среди бесшабашного застолья раздавался сигнал тревоги, и они от пиршественных столов кидались к мечам.
– Полинг, прекрати! Стартовая готовность будет объявлена не раньше, чем все будет готово.
– Значит, дня через два—три? – с надеждой осведомился Николай.
– Через месяц! А будете приставать, накину ещё недели две. Нетерпение не относится к числу навигационных добродетелей. Воспитывайте осторожность и благоразумие в наших родных восьмимерных краях, прежде чем провалитесь в двенадцатимерные миры!
И эти прописные истины он высокопарно вещал мне и Николаю, за пятнадцать лет наших космических странствий избороздившим все звёздные окрестности Солнца без единой аварии, в то время как его собственный навигационный стаж исчерпывался двумя—тремя прилетами на Латону и Немесиду!
Правда, он при этом весело подмигнул мне.
3
Стартовые испытания мне запомнились как затянувшийся пышный спектакль. Двадцать миллиардов людей на планетах Солнечной системы и окружающих звёзд смотрели сверхсветовые – на ротонах – передачи с Немесиды. В эти дни Марек чувствовал себя не председателем стартовой комиссии, а театральным режиссёром и придумывал все новые эффекты. Он был весел, говорлив, безмятежно уверен в успехе. Я бы соврал, если бы сказал то же о себе. Даже Артур нервничал, а это кое-что значит.