Эксгумация - стр. 13
Ей отчаянно хотелось поскорее вернуться домой, но в то же время было страшно остаться одной. Она прижала руку к животу и, упираясь в диафрагму локтевой костью, делала медленные вдохи-выдохи. И боролась с воспоминаниями.
То, как он манипулировал ею с самого начала. То, как легко она позволила поймать себя в его сети.
На их первое свидание Спенсер приехал в светлых брюках и темно-синем блейзере. Он подарил ее матери цветы. Яркий букет желтых цветов. Не огромный букетище… это было бы безвкусицей. Нет, небольшой, но симпатичный букет, дань уважения, нечто такое, что добавит света и радости ее дню.
За ужином в загородном клубе Анна ощущала себя едва ли не королевой. То, как он касался ее руки, то, как она была в центре всеобщего внимания… Зависть в глазах женщин, проходивших мимо их столика, была очевидна. Спенсер Макдональд был предметом их обожания. Богатый, шикарный, влиятельный, самый завидный жених Гринвилла.
В тот вечер, когда он предложил ей заглянуть к нему домой, она согласилась. В клубе они пили вино и шампанское, но настоящий кайф для Анны исходил от него.
Когда они приехали к нему, он налил ей второй бокал, а уже через несколько минут повалил ее на дорогой персидский ковер на полу своего кабинета – и изнасиловал.
Секс, ее первый секс, был болезненным и грубым; она отбивалась с первой и до последней минуты.
Но как только Спенсер закончил, он улыбнулся и обхватил ее лицо ладонями для поцелуя, словно это был секс по обоюдному согласию и любви. Затем отвел ее, окровавленную и плачущую, в ванную и наполнил для нее ванну. Он настоял на том, чтобы она легла в нее, зажег свечу, принес ей ледяной воды и болеутоляющую таблетку, которую она не приняла.
Потом он доставил ее домой, чистую, словно новенькую…
– Док? Эй, док?
Шварцман повернула голову и увидела Кена. Уродливая реальность Спенсера смягчилась при виде добродушной физиономии Кена Мэйси. Она в безопасности. Спенсера здесь нет. Но она не могла отогнать мысли о нем. Никогда еще Анна не ощущала его так близко.
– С вами все в порядке? – спросил Кен.
Она заставила себя сглотнуть и кивнула.
– Вы какая-то бледная.
– Меня немного мутит, – честно призналась Шварцман. Скорее всего, сказывается усталость. Это была долгая ночь. Уже поздно. Нужно немного поспать, и тогда к ней снова вернется бодрость.
– Давайте я отвезу вас домой?
– Нет. – Полагаться на других – значит, утратить чувство безопасности. Единственное реальное утешение в одиночестве. Шварцман медленно побрела на улицу. – Спасибо, – добавила она, чтобы успокоить его. – Немного подышу свежим воздухом, и мне станет лучше.