Экипаж лейтенанта Родина - стр. 27
Еще солнце не проблеснуло за горизонтом, а все экипажи уже ждали на своих местах. Боевые машины окутал сырой призрачный туман, кричала тревожно птица в сгоревшей рощице на пригорке, и от этих криков Сане стало не по себе. И как мерзлый туман, заползал куда-то под сердце, в подбрюшье неотвязный страх за свою короткую жизнь, в которой еще ничего не повидал. Но больше всего Сашка боялся неизведанного: смертельной атаки, первого боя, из которого так часто не возвращались молодые пацаны, и, что говорить, из-за своей неопытности, нерасторопности погубившие экипажи.
Под утро Саше приснился сон: железное чудовище, скрежеща гусеницами, крушит его хату, стены рушатся без звука, как будто сделаны из песка, в пылевом облаке все исчезает. Саня видит, как вдруг в этом облаке появляется бабушка Пелагея, она держит за руку братишку. Он хочет крикнуть, чтобы они убегали, спасались, но с ужасом понимает, что не может произнести ни звука. И тогда он машет им рукой, хочет броситься к ним, но его вдруг парализует, и он не может сделать ни шага. Стальная махина заслоняет бабушку и братика и исчезает бесследно в облаке дымы и пыли. Саня идет к этому месту и долго, мучительно ищет их среди развалин. Он кричит, зовет, его голос сорвался, и ему ужасно больно, что он не смог позвать их за собой. Слезы текут, он осязаемо чувствует, как они оставляют дорожки на густом слое пыли на лице…
Да и кто себя уютно чувствует перед атакой? Даже непробиваемый комбриг Чугун, сидя на башне командирского танка, раздавил какой уже по счету окурок о броню, раскрыл планшет и, не глядя, провел, как всегда, ладонью по сложенной карте, как бы передавая свою силу полю боя. На лице, сожженном в танковом бою в Испании, не отразилось ни одно из человеческих чувств. К фашистам были у него давние счеты. В глубинах памяти навсегда зарубцевались и первые победы, и первые поражения 1936 года. А сейчас бригада, по замыслу командования, должна уничтожить танковые подразделения из новых «Тигр I». И по этим же планам, о которых в бригаде никто не знал, в случае прорыва «тигров» ждали тщательно замаскированные батареи истребительно-противотанкового полка со своими 76-мм дивизионными пушками.
Командир роты Бражкин перед атакой мимолетно подумал о том, не зря ли он поставил этого придурочного сорванца Деревянко в лучший взвод роты. Подставит борт, трансмиссию сорвет, дорожку не почует, погубит Родина и весь экипаж… По опыту знал, что первые минуты встречного боя, перехваченная инициатива значат многое. А Родин в случае гибели командира роты должен замещать его. А двоим погибать… Совсем непродуктивные мысли лезли в голову. А бой тяжелый будет, и по карте местности он прикинул, где немчуру можно перехитрить и выйти во фланг, где в овражке подсунуться. Вот только вопрос, кто раньше на выгодные позиции выйдет, железный кукиш сунет под нос и скомандует: «Бронебойным!» А главная задача, цель атаки – овладеть селом Егорычи. От села только название осталось: прошлась по нему в обе стороны война огненным катком.