Екатерина Великая. Завершение Золотого века - стр. 23
Взорвавшиеся два шведских судна, усеяли поверхность прохода множеством обломков. Взрыв нанёс серьёзные повреждения шведским кораблям, прорывавшимся через русское заграждение. Клубы дыма, вставшие над заливом, резко ограничили видимость для команд и канониров обеих сторон. Тем не менее, соединения русских кораблей, блокировавшие выход из залива, вскоре были окончательно рассечены стремительным продвижением шведов. Русская блокада соединённого шведского флота в Выборгском заливе была прорвана.
Шведский парусный флот, уцелевший при прорыве блокады в Выборгском сражении, ушёл в открытое море, затем направился на ремонт к морской крепости Свеаборг близ Хельсинки. Хотя Чичагов преследовал врага до самого Свеаборга, однако, будь он решительнее во время сражения, вполне возможно было в том сражении взять в плен самого шведского короля. Однако, шведский флот потерял шестьдесят семь кораблей, русские же – ни одного корабля. Теперь вражеской стороне нечего было и думать о высадке десанта и захвате Санкт-Петербурга.
Казалось, что князю Таврическому не до дел насущных. Однако он их никогда не забывал, предпочитая отдаваться работе в ночное время, когда не надобно было ухаживать за женщинами. Он с аттенцией просматривал сотни бумаг, делая в них специальные пометки, после чего их разбирал его неизменный секретарь и близкий друг, Василий Степанович Попов, коий обрабатывал и отсылал их нужным лицам или в соответствующие департаменты.
Курьеры от начальников частей то и дело прибывали в Яссы с донесениями и за получением приказаний главнокомандующего. Жизнь в Яссах кипела, полная всяческих событий и любопытных казусов, кои пересказывались из уст в уста адъютантами, курьерами и генералами.
Среди них чаще других собирались родственники главнокомандующего Павел Потемкин и Александр Самойлов с женами, коих обхаживал князь.
– Слыхал про ротмистра Линева, курьера от генерал-аншефа Суворова, прибывшего третьего дня? – спросил Павел Сергеевич.
Самойлов переспросил:
– Ротмистра Софийского кирасирского полка? Знаю его. Он известен, как умный, образованный и богатый человек, но чрезвычайно невзрачной наружности: сам высок, но лицо узкое, глаза тоже узкие, крупный нос…
– В том то и суть, что все дело в его невзрачности, – заметила красавица Прасковья Потемкина.
– Сей ротмистр, – весело продолжил Павел, – по прибытии, был тотчас же представлен Главнокомандующему. Приняв от него депешу, князь Потемкин, привыкший окружать себя приятными лицами, взглянув на его лицо, поморщился и сквозь зубы приказал явиться назавтра.