Екатерина Великая - стр. 59
– Ваше Высочество, когда я стану Государем, я буду строить замки… Как в Голштинии… Везде, по горам… вдоль реки… На живописных местах, где природа располагает к уединению и размышлению, я оные построю замки и установлю в них строжайший порядок… Вставать по барабану… Всё делать по сигналам… Я населю оные замки… Я населю их?.. А?.. Да!.. Капуцинами!
– Кем, Ваше Высочество?.. Я не ослышалась?.. Монахами?..
– Да, Ваше Высочество, капуцинами!.. И я буду между ними самый главный… А?.. Что?.. Забавно?..
Он остановился против жены. Несказанно прелестная, с волнистыми каштановыми полосами, переброшенными на грудь, с горячим румянцем на щеках, Екатерина Алексеевна была перед ним на белых подушках. Великий Князь стоял над нею, заложив руки в карманы шёлковых панталон, и смотрел куда-то в пространство. Безумие было в его узких серо-стальных глазах.
– Прусская дисциплина и муштра… Drill[29] – вот основа жизни моих капуцинов… Ваше Высочество, вы, однако, не слушаете меня…
– Я слушаю вас, Ваше Высочество.
– Ваше Высочество, мне кажется… Я думаю… Вас тоже надо муштровать…
– Но почему?.. Я не солдат… И не капуцин ваших замков.
– Вы невыносимо горды…
– В чём, Ваше Высочество, усматриваете мою гордость?..
– Вы слишком прямо ходите.
– Разве для того, чтобы быть угодною Вашему Высочеству, я должна ходить, согнув спину, как рабы Великого Могола?..
Великий Князь подошёл вплотную к постели и нагнулся к лицу Екатерины Алексеевны.
– Вы очень злы!.. – прошептал он. Отошёл на другую сторону, сел в кресло, разделся и лёг под одеяло.
Оба лежали неподвижно. В спальне было томительно тихо. Звучно тикали часы на камине в антикамере. Они пробили одиннадцать.
– Покойной ночи, Ваше Высочество!
Великий Князь ничего не ответил. Екатерина Алексеевна приподнялась, опираясь на подушки, и заглянула в лицо мужа. Тот спал крепким сном. Великая Княгиня вздохнула и бронзовым колпачком погасила свечу.
Этим летом Великая Княгиня очень много читала. Сначала это были романы. Захар Григорьевич Чернышёв таскал ей книги из Академии наук, прусский посол Мардефельд выписывал их для неё из-за границы. Она прочла «Turan le blanc» Лакальпренеда, «Astree» Дурфе.[30] Она читала, как пастушок Селадон из-за несчастной любви к пастушке бросился в воду и как его оттуда извлекли прелестные нимфы. Подробно и неприлично описывались красоты обнажённых нимф и непонятная к ним холодность пастушка. Екатерина Алексеевна отрывалась от книги и смотрела в окно. Море было тихо. Чухонские лайбы по нему шли. Серые паруса, распёртые косою райной, полоскались на лёгком ветру… Она читала роман госпожи Скюдери «Ibrahim ou l’illustre Bassa»,