Екатерина Великая - стр. 24
Я ничего не хочу сказать более того, что говорят факты, но слова «совпадение» и «случайность» взял в кавычки намеренно, ибо в мире не бывает случайностей, а, по словам преподобного Серафима Вырицкого, «Всемогущий Господь управляет миром, и всё, совершающееся в нём, совершается или по милости Божией, или по попущению Божию. Судьбы же Божии непостижимы для человека».
Но вернёмся к книге Н.Д. Тальберга «Екатерина II». Автор приводит такой факт: «22 апреля 1769 года императрица писала Осипу Емельяновичу Сатину из местечка Калюс, близ Хотина: «Господин полковник Сатин (тамбовский помещик, впоследствии генерал-майор). Крест монастыря Волахского Радовозы, о котором объявило тамошнее духовенство, что оный весь из Животворящего Креста, который Вы ко мне прислали через генерал-майора Потёмкина, он в целости довёз, за что благодарна. Я сей крест для должного почитания поставила в придворной церкви и письмо Ваше отдала в ризницу для сохранения, и чтоб память осталась, откуда сия святыня прислана…»
Или ещё пример: «Императрица с большим уважением относилась к иеромонаху Платону, будущему московскому митрополиту, служившему в придворной церкви и бывшему законоучителем Цесаревича Павла Петровича. В воскресенье 10 октября 1764 года, выйдя из храма, она признала: «Отец Платон сердит сегодня был, однако ж очень хорошо сказывал. Удивительный дар имеет». 20 сентября 1765 года после литургии императрица говорила: «Отец Платон делает из нас, что хочет: хочет он, чтоб мы плакали, – мы плачем; хочет, чтоб мы смеялись, – мы смеёмся».
В 1793 году возник вопрос о женитьбе великого князя Константина Павловича на одной из дочерей короля обеих Сицилий Фердинанда IV. Но принцесса, будучи католичкой, не соглашалась переменить религию. На это последовал ответ императрицы Екатерины: «Их Величества, вероятно, не знают, что Россия столь же привержена к вере православной, как они к латинской. Греческая вера должна быть исповедуема искренно и без затаённых мыслей, а потому латинское или греко-латинское наследие, покуда я жива, никогда не будет допущено в мою семью».
В.С. Иконников отмечал: «Греческую церковь она сравнивала с дубом, имеющим глубокие корни». Во время французской революции императрица писала Гримму, что протестантские правительства хорошо бы сделали, решившись принять Православие, так что это исповедание должно считать оплотом против всякой неприязненной религии, против безнравственной и преступной заразы».
В.С. Иконников указал: «Вскоре по вступлении на престол она делает распоряжение… о недопущении в Россию книг, которые направлены «против закона» (т. е.) веры и «доброго нрава»; [ «Эмиль» Руссо, «Письма жидовские» д, Аржанса]. Она не согласилась на допущение переводов известного сочинения Арндта («О истинном Христианстве»), так как он был воспрещён до неё. О себе же говорила: «Я принадлежу к числу тех, которые считают баловством не подчиняться этому церковному закону, к которому большинство из нас очень привязано». Убеждённость в отстаивании Православия при браках членов российского Царственного Дома проявила императрица, когда должно было состояться в Санкт-Петербурге в 1796 году обручение великой Княжны Александры Павловны (1783–1810) с лютеранином, шведским королём Густавом-Адольфом IV. Государыня решительно не дала согласие на перемену любимой внучкой религии. Брак из-за этого расстроился…