Екатерина Арагонская. Истинная королева - стр. 6
В красивом дворце дворяне и знать Девона почтительно выстроились за длинными, обильно накрытыми столами. Когда в зал вошли Каталина и сопровождавшие ее лица, все низко поклонились, затем зазвучали фанфары и была произнесена молитва.
Инфанта почти не прикасалась к еде. Ее все еще подташнивало, пища выглядела странно и на вкус тоже была непривычной; к тому же вуаль мешала с должным изяществом донести пищу от тарелки до рта. Вынужденная разделять трапезу с незнакомыми мужчинами, Каталина чувствовала себя неуютно: в Испании частная жизнь высокородных дев тщательно охранялась, а здесь все свободно глазели на нее. Однако, очевидно, в Англии обычай другой, и ей нужно привыкать к этому. Юная инфанта через своего камергера отвечала на комплименты, которые ей делали, и изо всех сил старалась проявлять обходительность и дружелюбие. Она помнила: ее мать всегда стремилась вызвать расположение людей любого ранга, стараясь, чтобы им было с ней легко. К моменту прощания с добрыми жителями Плимута Каталина уже не сомневалась: они питали теплые чувства к ней самой, а не только к ее высокому статусу.
Юная испанка ощущала потребность воздать хвалу Господу за благополучное прибытие в Англию. Покинув дворец, инфанта осведомилась, где она могла бы помолиться. Мэр охотно отвел ее в церковь Святого Андрея, где кругленький и сверх меры восторженный маленький священник отслужил для нее мессу. Полная возвышенных чувств, Каталина преклонила колена и молилась о том, чтобы Его гнев не обратился на нее за тайный грех, совершенный другими ради ее блага, чтобы и дальше у нее в Англии все складывалось так же хорошо, как прошло в Плимуте.
На улице принцессу ожидали конные носилки, рядом был готов эскорт из лордов Девона, чтобы сопровождать гостью в Эксетер – место ночлега испанских гостей. Каталина предпочла бы остаться в Плимуте, однако мэр передал донье Эльвире письмо от доктора де Пуэблы: королю Англии не терпится увидеть инфанту, его уже и так заставили ждать достаточно долго, а потому гостье следует торопиться и как можно скорее ехать на восток, в Лондон. Принцесса забралась в носилки и удобно устроилась на расшитых шелковых подушках. Донья Эльвира, хорошо изъяснявшаяся по-английски, распорядилась задвинуть шторы: испанский этикет требовал, чтобы до свадьбы лица невесты королевского дома никто не видел.
Каталина не могла уснуть. Флюгер на шпиле церкви Девы Марии и Святого Магнуса рядом с домом настоятеля Эксетерского собора скрипел и кряхтел так, что инфанта послала слугу с жалобой. Однако уснуть ей мешало не только это. Через два дня в чужой стране Каталина плакала, уткнувшись в подушку, от горячего желания оказаться дома, в Испании, возле матери. А подумав о том, что должна чувствовать сейчас сама Изабелла, Каталина зарыдала еще безутешнее, ведь от королевы уехало последнее дитя.