Эхо - стр. 16
Да живые они, обе живые. В больницу отвезли, там и оставили, — улыбнулся ей тот, что был помоложе. — Ты не знаешь, где они живут? Нужно родителям сообщить.Я не знаю, где живут, они из другого класса. Но в школе мне, наверное, скажут, я фамилии помню, — обрадовалась она. — Я побегу? А то каникулы, школьный секретарь раньше уйти может.Дождь уже прошел. Если высохла — беги! Иди-ка сюда, — позвала из соседней комнаты девушка, которую мужчины называли Нюрой. — Платье-то я утюгом просушила, а вот сандалии ещё мокрые. На вот, Васькины тапочки обуй, он из них уже вырос, а тебе в самый раз.
Она надела свое платьице, синие матерчатые тапки, схватила газетный сверток с мокрыми сандалиями и вежливо попрощалась. Как она добежала до школы, нашла там сторожиху и припозднившуюся секретаршу, объяснила им, что произошло, и они отыскали вместе в классных журналах адреса девочек, она помнила смутно. Потом женщины отправились по этим адресам, а она поплелась домой.
Мать ещё не вернулась с работы. Дома было сумеречно и тихо. В прихожей она вытряхнула из газеты раскисшие от воды сандалии. Что-то со стуком упало рядом с ними. Наклонившись, она отыскала у стены покрытый грязью маленький предмет и сначала не поняла, что это такое. Трехгранный позеленевший кусочек с круглым отверстием, забитым землей, с одной стороны и заостренный — с другой. Откуда он взялся?
Только через пару минут она сообразила, что это тот самый осколок, который она вытащила из ранки во лбу второй девочки. Вздрогнув, она уронила его на пол. Как же он не потерялся? Видимо, она зажала его в кулаке, когда бежала от церкви к домам, а потом он случайно упал в мокрую сандалию. И надо же, принесла домой. Что же это всё-таки за штука? Она снова подняла осколок и, зажав его между большим и указательным пальцами, принялась разглядывать. Что-то он ей напоминал, но вот что? Это явно не дерево, но и на железо не похоже — из-под грязи просвечивает ярко-зеленый металл. Странно…
Внезапно громко хлопнула от ветра форточка. Она вздрогнула, рука дернулась, и осколок больно впился острым концом в подушечку указательного пальца. Выступила капелька крови. Осторожно положив непонятный предмет на тумбочку, она сунула палец в рот и почувствовала себя совершенно несчастной — мало ей того, что случилось, так ещё и палец поранила. Потом вспомнила о пропавшей библиотечной книжке и расстроилась окончательно — она никогда не теряла книг и не знала, что за это бывает. Опустилась прямо на пол, на домотканую дорожку, и разревелась.
Такой, плачущей на полу в темной прихожей, Арину и обнаружила вернувшаяся с работы мать.