Эх, Люба, Любонька! - стр. 39
– И менты тобой не интересовались?
– Чур тебя!.. А с чего это им интересоваться мной?
– Игоря Алексеевича посадили...
– Да что ты!.. Но я-то к нему никакого отношения не имею... Вот видишь, я же на свободе. Значит, ни в чем перед тобой не виновата!.. А Рэму своему плюнь в глаза за то, что на меня наговаривает... Ну да, он же тебя того... Что-то не пойму я тебя, Любка. Рэм тебя бросил, а ты ему веришь. А мне ты не веришь, а ведь я-то тебя не бросала. Как были подругами, так и остались...
– Это ты так думаешь...
Люба задумалась. А ведь действительно, Рэм ее бросил. Почти месяц о нем ни слуху ни духу. Разве ж можно ему после всего этого верить... Да, он не любил Леську, считал ее дурой. Может, потому и оговорил. Возможно, он просто хотел, чтобы Люба с ней не дружила. Оттого и наговорил на нее... А ведь ее должны были бы арестовать. Но ведь она же на свободе. Значит, не при делах она...
– А ты нет?.. Вижу, что нет. Даже обслуживать нас отказалась... Любка, что случилось? Почему нос от меня воротишь? – искренне сокрушалась Леська.
– Ты меня во Францию сблатовала!
– Ну и что? Я же не знала, что нас в притон могут отправить. Если бы не мой Василий Павлович, я бы точно вместе с тобой попала. Но меня пронесло. Потому что я вовремя в отказ пошла. В этом, что ли, моя вина?
Люба чувствовала, как уходит злость. Возможно, Леська и в самом деле ни в чем не виновата... Ну пригрозила, что не даст ей жизни, если она останется с Рэмом. Но ведь Люба не была с ним, когда Леська уговаривала ее ехать на Лазурный Берег. Помирились они к этому времени.
– Не знаю, в чем твоя вина, но я видеть тебя не хочу...
Это была уже не злость. Самое обыкновенное упрямство.
– Да, видно, хорошо тебе досталось... Как там в притоне, наверное, жуть, да?
– Вспоминать не хочу...
– И не надо... Слушай, а ты сейчас куда? Домой, да? Наверное, устала как собака? А завтра снова на работу?
– Нет, завтра выходной. Но все равно, дел много...
Но это уже приятные для души дела. Люба хотела петь. Нет, не сейчас, а вообще... Общение с Леськой не настраивало на лирический лад. Но и отторжения уже не было. Хотя она и не на все сто процентов убедила ее в своей невиновности.
– Дела у всех... И отдыхать все хотят, – задушевно улыбнулась Леська. – Поехали со мной, посидим, о нашем, о женском поговорим, выпьем. Расскажешь мне, как там тебя тиранили. Душу облегчишь...
– И куда ехать?
– Ну к Василию Павловичу домой... Он сейчас уже, наверное, дрыхнет. Мешать нам не будет... Ну так что, поехали? Люба пожала плечами. Как это ни странно, она была близка к тому, чтобы согласиться.