Эгрегор. Обманутый мир - стр. 2
Громкий взрыв на дне ущелья потрясает окрестности. Ребёнок открывает глаза и горько, безутешно, совсем не по-детски плачет. Словно понимает, что стал сиротой.
– Не бойся, – По лицу мужчины текут слёзы. – Я сумею убедить его сохранить тебе жизнь. Этот мир слишком долго тебя ждал.
Часть 1
За окном кружились, медленно падая, резные листья клёна. Деревянный дом поскрипывал, словно вздыхая во сне. Деловито трещали поленья в печке. Где-то в стене тихо шебуршали мышки.
Сегодня ему хорошо работалось. Он встал около полудня – ничего не поделаешь, «сова». Выпил чашечку кофе, сидя на крыльце, и в который уже раз порадовался, что переехал за город. Тишина, покой, природа. Что ещё художнику нужно? Только вдохновение. Сегодня и в этом бог ему не отказал.
Мазки покрывали холст один за другим. Рука уверенно переносила на картину то, что видело сердце. Он писал уже неделю. Работал, словно в последний раз. Творил. Иногда вставал, отходил на несколько шагов и задумчиво смотрел на горстку людей перед огромной хрустальной пирамидой, пронизанной лунным светом. Это было очень, очень давно. Он знал, что должен написать эту картину, обязан. Хотя и не понимал, почему.
Художник закончил её, когда первые лучи рассвета прокрались в комнату. Усталость, всю ночь терпеливо ждущая своего часа, сразу же набросилась на него. Он тяжело вздохнул, чувствуя себя опустошённым и лишённым сил, но поднялся, тщательно вымыл кисточки и аккуратно положил их сохнуть на подоконник, сел перед картиной. И в тот же момент осознал, что не один в комнате.
Мужчина медленно повернул голову, удивлённо изогнул бровь, хотел что-то спросить, но… Дыхание прервалось на вдохе, словно весь воздух вокруг внезапно исчез, сердце затрепыхалось в груди, как птица в силках, и он всё понял.
Художник собрал последние силы, сумел подняться, превозмогая дикую боль в груди, шагнул к ещё не высохшей картине, упал на колени. Дрожащими пальцами коснулся нижней части холста.
НАДО УСПЕТЬ.
Глава 1. «Чупа – чупс»
Семён торопился. Но не успевал. Он чувствовал это. Как и то, что должно случиться. Это был его дар. Или проклятие. Если нейтрально – способность. Так это любят именовать писатели. Семён это не называл никак. Раньше он старательно пытался не замечать ярких, до боли, вспышек где-то внутри, после которых приходило чёткое знание, где он должен быть. И его подхватывало и несло туда силой, обозначить которую словами он не взялся бы и сейчас. Поэтому не замечать не получалось. Пришлось научиться жить с этим, приспособиться. А потом и найти в этом смысл жизни.