Эгоист: Умерший город - стр. 1

Легкое покалывание в шее, стук в висках и глаза заныли, стоило мне попытаться поднять веки или зажмуриться. Ощущение, точно все затекло после продолжительного оцепенения. Затем кто-то включил звук:

– Событие, которое шокировало страну и весь мир, до сих пор остается главной загадкой уходящего года… – зазвучал диктор на радио или по ТВ – четко это я определить не смог.

– Так, что еще с ним нужно сделать? Неси сюда вон ту хреновину. Ага. Да, ее. Так, черт, датчик…

Что-то щелкнуло, и все звуки пропали, только боль в висках стала сильнее.

– Ну, и чего ты возишься, господи?

– Да сейчас, погоди, опять подключил…

Диалог кончился так же резко, как и начался. Что тут происходит вообще?

– А между тем мировое сообщество открыто выступило против терроризма. В наступившем году Европа утвердила новую политику…

– Ты можешь выключить эти новости? Тошнит от них уже? – кажется, этот голос я слышал и раньше. Но, стоп, в наступившем? Только что же был уходящий!

– Не могу. У меня там были родители, дядя и двоюродный брат, – присоединился второй.

– У меня тоже были! Но я не могу это уже слушать! Полтора месяца одно и то же! Совесть поимей!

– Поимею, когда поймаем тех, кто это сделал.

– Ну да, последняя надежда, да?

Мне почему-то показалось, что говоривший произнес это в мою сторону.

– Не последняя, но… ты опять напутал с питанием???

Резкий шорох, шаги, тишина.

– Что вы можете сказать нам относительно проводимого расследования? – и опять новости.

– К сожалению, не могу сообщить вам ничего конкретного из того, что вся страна и, вероятно, весь мир ждут услышать.

– То есть, вы не нашли никаких следов?

– Беда в том, что из-за слишком большой мощности устройства имеют место глобальные изменения структуры… вы же представляете, о чем речь?

– Разумеется, ведь каждый из сидящих здесь в студии уже детально изучил событие в Петербурге, хотя прошло уже два месяца с тех пор.

Кроме ток-шоу – никаких других звуков. Ничего, что могло бы мне подсказать, где я нахожусь, и почему шум регулярно пропадает, как будто источник звука выключают без предупреждения.

И что за событие в Петербурге, которое взбудоражило весь мир? Я хотел послушать и дальше, но мне помешали:

– Есть активность! – еще один незнакомый голос. А глаза открыть почему-то не получается. – Есть, но не полная. Черт бы тебя драл, Тарасов, опять напутал?

– Нет-нет, это не моя ошибка, – а этого я, кажется, уже слышал вчера. Или…

– Ну так возьми и перенастрой, знаешь ведь, как исправить схемы.

Веки задергались, причем непроизвольно, но через несколько секунд я наконец-то смог открыть глаза. Все плыло.

– И что тут у нас? – передо мной появилось расплывчатое пятно. – Здравствуй. Слышишь меня? Слышишь?? По-моему, он не слышит ни черта! Моргни, если слышишь.

Я задергал левым веком, но опустить его полностью не смог.

– Так, коллеги, – расплывчатое пятно повернулось ко мне спиной и его голос зазвучал куда глуше. – Исправить все. Зрение, слух, реакцию. Нервы, кажется тоже. И не только ему! Вы возитесь преступно долго! Под трибунал всех отправлю, если завтра же Мальцев не предстанет передо мной нормальным человеком!

– Простите, исправим! – бодро отрапортовал голос. Хлопнула дверь. – Королев сегодня не в духе.

– Илюх, мы все уже пару месяцев как не в духе. И не только из-за случившегося, но еще и потому…

Щелчок, тишина, мрак.

– Ну теперь-то все готово? – голос, который точно принадлежал Королеву, вывел меня из забытья. – Или вы, лабораторные крысы, опять мне паралитика решили показать?

– Нет, все готово. Кирилл сейчас проверит, – уверенно отчитался Илья. Я уже начинал различать их голоса. – И подаст… Черт! Опять активность. Ты уже подключил?

– Нет! Включаю все!

– Погоди… А, вроде нормально все.

Мне в лицо ударил яркий свет. Я приоткрыл глаза совсем чуть-чуть, чтобы убедиться, что вижу – ведь вокруг меня все только и твердили, что все в порядке, и что они сделали все, как полагается.

И правда – видел я четко. Яркие сочные краски, почти ненатуральные. Несмотря на то, что я точно запутался в датах и не знал, какой сейчас день – но точно был уверен, что это начало нового года, – в цветах вокруг меня было что-то неестественное.