Его запретная девочка - стр. 29
– Да уж, Морозова в отрыве, – смеется Витька, – кажется, вечеринку пора заканчивать.
Белосельский грузит подругу в такси, и сам усаживается рядом, обняв меня на прощание.
– Ты доберешься норм, Ли? – спрашивает перед тем, как уехать. – Дашку я выгружу, можешь не переживать.
– Все будет хорошо, такси загород тоже ездят, – улыбаюсь ему. – Рада была тебя увидеть, Вить.
– Взаимно. Надо чаще встречаться.
Я улыбаюсь, кивая, их такси уезжает сразу следом за Серегой и Мариной. Я остаюсь одна на парковке клуба и почему-то вспоминаю о том вечере, когда Дэн подвез меня домой. Осматриваюсь в поисках его машины и не нахожу. Конечно, что ему тут делать? Он дома с какой-нибудь очередной блондинкой.
Через пару минут приезжает мое такси, и я еду домой.
– Говорят, дочь Морозова вчера отжигала? – Яна намазывает на хлеб масло, усевшись напротив меня за завтраком. Я смотрю удивленно.
– Откуда ты знаешь?
Неужели кто-то узнал ее и выложил в сеть? Впрочем, Дашку это вряд ли сильно волнует. Но от отца ей может влететь. Опять же, она работает в администрации, какой-никакой, а статус.
Яна косится в сторону выхода и тихо продолжает:
– Не сердись на папу, Лин, он попросил Дэна, чтобы охрана за вами приглядела. Ну мало ли что, все-таки в ночных клубах пасется много отморозков.
Я не знаю, как реагировать. Это что, за мной типа слежка ведется? Это вообще нормально, что я не могу ни вздохнуть свободно, ни встретиться с кем-то, чтобы папа не узнал?
– Серьезно, отморозки? – спрашиваю, чувствуя, как голос дрожит от негодования.
– Успокойся, ну чего ты. Меня не спали, а? Ты не должна была узнать. Опять же, вдруг правда бы помощь понадобилась. Знаю, он немного перегибает палку. Просто он тебя любит и волнуется за тебя. Знаешь, как ему пришлось себя переломать, чтобы отправить тебя в Москву? Он надеялся, так будет лучше, ты станешь самостоятельной…
Я откидываю скомканную салфетку в сторону.
– А я не стала, да? – поднимаюсь со стула.
– Алин…
Иду до кабинета, в выходной отец после завтрака обычно уходит туда на пару часов. Внутри меня звенит злость, настолько сильно, что я впервые готова высказать все, что думаю.
– Можно? – я захожу со стуком, папа поднимает на меня глаза и снимает очки.
Моя решительность испаряется. Так было всегда: одного его взгляда достаточно, чтобы я начала переминаться с ноги на ногу и мямлить что-то невразумительное. А кабинет и вовсе не лучшее место для разговора. Он всегда мне казался его личным тронным залом, и все здесь как будто вопит: как ты посмела зайти без приглашения?!
– Что случилось, Алина?