Его заложница - стр. 19
— Давай договоримся так, — голос хриплый, словно он простужен. Но спокойный. Пугающе спокойный. — Ты не дергаешься, не визжишь, не пытаешься бежать и не нападаешь на меня. Во-первых, это бесполезно, — ухмыляется, словно доволен собой. Мерзавец! — Во-вторых, целее будешь. Не нужно испытывать мои нервы. Поверь, тебе не понравится, если я выйду из себя.
Замолкает, словно ждет ответа. Как я должна ответить с заклеенным ртом? Смотрю на него во все глаза, сглатывая. Пить хочется невыносимо.
— Кивни, — с усмешкой подсказывает мне. И страх сменяется злостью. Этому мерзавцу весело! Мне кажется, я поседела от страха, а он развлекается. Голова начинает работать. Киваю. Хорошо. Все не так страшно. Я буду хорошей девочкой, пока не пойму, как мне отсюда выбраться.
— Умница, — иронично хвалит и тянет ко мне руки, вновь отшатываюсь и опять бьюсь затылком о стекло.
— Ты так всю голову себе отобьешь, — уже откровенно смеется надо мной и скользит взглядом в разрез моего платья. Только сейчас понимаю, что оно разорвалось почти до талии. Я вгрызусь ему в горло, если он посмеет меня тронуть! Мужчина хватает меня за ногу и тянет к себе, ладонь у него холодная и шершавая. Дергаюсь, не позволяя себя трогать. Отпускает, тянется к моему лицу. Настороженно наблюдаю, начиная тяжело дышать через нос.
— Ау! — вскрикиваю, когда он резко срывает скотч с моего рта. Жутко больно, словно с меня содрали кожу. — Я сама выйду, не трогая меня! — заявляю. Мужчина отступает, освобождая дорогу. Со связанными руками выйти из машины сложно, спрыгиваю с высокого внедорожника, пошатываюсь и лечу лицом вперед, поскольку в борьбе с этим мерзавцем я сломала каблук.
Реакция у него мгновенная. Он подхватывает меня за талию, спасая от падения. Грубые руки сильно сжимают до синяков. Я по инерции утыкаюсь носом мужчине в плечо. Запах. Густой, тяжёлый, древесный. Душащий.
— Отпусти! — шиплю, отшатываясь назад. — Я сама! — дерзко выдаю, и мужчина, как ни странно, отпускает, отступая назад. Ночную тишину нарушает шелестящий ветер, задирая мое разорванное платье, демонстрируя похитителю черные кружевные трусики. Не вижу его глаз, но понимаю, что смотрит. Похотливый гад!
— Ну, иди, — взмахивает рукой в сторону дома. — Самостоятельная ты моя.
— Развяжи руки, я туфли сниму! — становлюсь смелее. Зря. Говорил мне папа, что когда-нибудь язык оторвут.
— Тон сбавь, кошка, а то я ведь не всегда такой обходительный, — сквозь зубы проговаривает мужчина. Голос меняется, становясь таким глубоким, утробным, что действительно хочется откусить себе язык. Рано я осмелела, нужно прикинуться бедной овечкой.