Его величество и верность до притворства - стр. 7
К тому же, как вскоре выяснилось, король не жалеет никаких сил и средств на постановки своих балетов, что не может возбудить аппетит у жаждущих хлеба и для его посева дополнительных земель (здесь уже проявляется их предпринимательская жилка; убрать посредника между ними и хлебом – короля и спокойно кормиться. Но это уже называется по другому, и даже смахивает на измену), герцогов и всяких других маркизов. И, конечно, вскоре до ушей короля доносится слух, что как оказывается, во многих его придворных, пропадает непризнанный актёр или актриса.
– Кто-кто? – не сдержавшись, вслух задаётся вопросом, удивлённый Луи, когда ему по секрету, так мимоходом, когда зашнуровывали его обувь (а все значимые и секретные сведения, только так и передаются), ответили на его же скучающий вопрос: «А что там у меня в королевстве нового?». На что тут же, от обер-камергера герцога Шабера, по утрам всегда отодвигающего в сторону простых хранителей опочивальни и отвечающего за свои слова и вкладывающего их в уши короля при утреннем новостном докладе, и последовал, скорей всего, щедро проплаченный (или в карты проигрался, что более вероятно, зная расположенность маркиза к шулерству), анонс поведения маркиза де Шубуршена, который, как оказывается, не только распутник, пройдоха и авантюрист, но к тому же, тот ещё артист.
А маркизы, да что там и виконты, это такого рода титульные особы, которые, так сказать, находятся на перепутье своих жизненных устремлений, где они с одной стороны, ещё не совсем оторвались от своей приземлённости, которая даёт совсем чуть-чуть дохода, а с другой, им не то, что герцогам, ещё довольно далеко до небес. Ну а такое неустойчивое положение, приводит к разброду мыслей и шатаниям, с которым они в поиске себя и перемещаются по жизни и всё больше, из одного трактира к другому.
– Давеча, маркиз де Шубуршен, вновь отличился. – Сдавив шнурком ногу королю, герцог Шабер заставил обратить на себя и на свои слова внимание короля. Который недовольно поморщился и, сдув из своих надутых щёк воздух, уже более внимательно посмотрел на своего обер-камергинера, чья административная близость к его рубахам, уже изрядно чешет его тело.
«От одного вида его парика, меня уже охватывает омерзение. – Бросив тошнотный взгляд на парик герцога, принялся размышлять король. – Наверняка, у себя дома спит на атласе, а мне на кровать распоряжается постелить за собой обноски. Тьфу. – От всех этих представлений, теперь уже заёрзал внутри своей одежды Луи. – А он, поди что, спит не один, а со своей жирной, как свинья, герцогиней». – У Луи, вспомнившего это лоснящееся от жира лицо герцогини Шабер, даже стало темно в глазах, а когда он припомнил её неповоротливый зад, то даже на месте покачнулся. Что герцог принял на свой счёт и поторопился с рассказом.