Его величество и верность до притворства - стр. 2
– Что-что, а я их дворцовую кухню очень хорошо знаю. – Многозначительно заявляет Тужур, заставляя его собутыльников, с завистью сглотнув слюну, ревностно посмотреть на него. «У, сволочь, зажрался на королевских харчах, а теперь ещё морду воротит от королевского зада. Да дай мне только возможность, так я бы, за самую малость с королевского стола, зацеловал бы этот зад», – как бы, не были не трезвы собутыльники Тужура, но когда дело касается возможности приобщения к чужому, а в особенности королевскому столу, то их здравости мысли можно только позавидовать.
«Но, постой. А что мне мешает», – прихлебнув из кружки, на полпути остановились головы собутыльников Тужура, натолкнувшиеся на то, что нужно. А нужно-то, всего лишь пойти в тайную канцелярию и настучать на Тужура, и заодно на окружающих стол конкурентов. После чего, каждый из замысливших такое небольшое отступление от правил товарищества (а эта, почти что, заговорщицкая мысль, посетила одновременно всех, в том числе и Тужура, решившего первым пойти в канцелярию и записаться в тайные осведомители), дабы их ни в чём подобном не заподозрили, требует полного наполнения уже порожней посуды.
Ну а как только кружки наполнены, то они все, с заверениями вечной преданности и дружбы, начинают чокаться, целоваться, обниматься и пить до тех пор, пока, опять же все вместе, не оказываются в полном забытьи под столом, а кто под лавкой. Ну а утром, каждый из проснувшихся, начинает понимать, что сегодня, не всё так однозначно и ясно выглядит, как это было вчера, и каждый из верных товарищей, решает, что пока что не стоит так спешить и уж в следующий раз, он более точно запомнит то, что говорил Тужур о королевских особах. После чего, все, в том числе и Тужур расходятся по своим делам и занятиям.
И хотя Тужур высказывает такое своё несогласие, как с политикой, так и образом жизни королей, он, тем не менее, как истинно верноподданный, глубоко склоняется перед носком ботинка короля и, получив этот нагоняй, устремляется выполнять приказание. Которое, в общем-то, не слишком трудно выполнить, и вот спустя некоторое время, кавалер де Брийон уже склонен к тому, чтобы предстать перед очами, хоть и не довольного, но блистательного короля Людовика-благородного (это его официальное именование, и говорят, что оно льстивое и не отражает истинное лицо Луи. Тогда как, его за глаза фамильярное именование – Луи-ипохондрик, как раз в точку. Но эти крамольные слова, себе позволяют говорить лишь только враги Людовика-справедливого, а также завистливые родственники Луи-ипохондрика, которых пруд пруди и головы руби, руки устанут). И хотя Луи зовётся справедливым и по большей части он так и выглядит, всё же его мысли при взгляде на этого кавалера, очень уж далеки от этого значения и больше отдают мстительностью и связанными с нею зубодробительными последствиями.