Его строптивая девочка - стр. 29
– Черт! – взглянув на часы, ругаюсь я, когда понимаю, что опаздываю.
– В чем дело?
Мейсон уже полностью привел себя в порядок и сейчас ничто не указывает на то, что несколько минут назад этот мужчина довел нас до бурного оргазма.
– Через десять минут мне надо быть в лаборатории для работы над моим дипломным проектом.
Я замечаю, как небольшая складка хмурит лоб Мейсона.
– Ты работаешь с профессором Маккинли?
Я киваю, забросив ремешок сумки на плечо.
– Да. А что?
– Ничего. – Он не выражает никаких эмоций, но мне все равно кажется, что ему это не по душе.
Если так, это не моя забота. Это мое обучение и я не думаю, что должна угождать Мейсону, если только это не относится к нашему обоюдному удовольствию.
– Увидимся.
Я быстро целую его в щеку и выбегаю за дверь. Профессор Маккинли не жалует тех, кто опаздывает.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ЛИСА
– Как получилось, что у тебя с отцом разные фамилии? – спрашивает меня Мейсон, пока готовит для нас ужин. Я же сижу на краю столешницы, потягивая белое вино и с каким-то странным счастливым чувством внутри наблюдаю, как он нарезает овощи для сальсы.
Эта тема рано или поздно должна была всплыть.
– Это долгая, не слишком красивая история, – улыбаюсь я, хотя всякий раз, когда думаю о своем появлении на свет и детстве с матерью, мне становится грустно. – Я – результат супружеской неверности и короткой интрижки. Отец познакомился с моей мамой, когда читал лекции в Университете Сент-Луиса. У них завязался роман. У папы и его жены Мередит в тот период был сложный период, они едва не развелись. Но когда контракт отца закончился и он вернулся в Итаку, у них с Мередит все наладилось, а моя мать узнала, что ждет меня. – Я пожимаю плечами, будто это ничего не значило и не явилось тем, что в итоге свело мою маму с ума. – Она родила меня, не сообщив отцу. До шестнадцати лет я росла, ничего не зная о нем. Но когда мне исполнилось шестнадцать, – я наклоняю голову и смотрю на бокал в своей руке, – мама попала в больницу, а я переехала к внезапно обнаруженному отцу и его семье.
Я вновь смотрю на Мейсона, за слабой улыбкой пряча старую, ноющую рану. Практически никто, кроме папы, Мередит и Кори не знает всей правды. Даже Обри я смогла открыться лишь спустя два года нашей дружбы.
Взгляд Мейсона заставляет меня чувствовать себя уязвимой и обнаженной совсем не в хорошем смысле. Он будто видит меня насквозь. Видит больше, чем я готова показать.
– Что с твоей мамой сейчас? – негромко спрашивает он, словно зная наверняка, на какие кнопки надо нажимать.
Чтобы дать себе время, я подношу бокал к губам и делаю большой глоток. Но отвечать все равно придется.