Его сладкое проклятие - стр. 16
Рассказала Пете, и увидела, как побелело его лицо. Наверняка, в его голове промелькнули те же мысли, которые мучили ее с того момента, как она узнала о ребенке. Он был не готов, это было понятно по испугу в глазах. Он молчал. Поэтому Лера решила за них двоих:
– Нужно делать аборт.
Петя вздрогнул, хотел обнять ее, но она впервые отстранилась. Это было больно и обидно. А еще ему стало страшно от того, что теперь он может потерять ее. И он готов был согласиться с любым ее решением, лишь бы только сохранить то хорошее, что у них было.
Света помогла найти врача, а Петя сумел найти деньги. Лера даже не спросила, чего ему это стоило, потому что не задумывалась, что ему тоже сейчас непросто. Ей казалось, что весь груз проблемы свалился на нее, а в его жизни ничего особо не изменилось. И она даже не представляла себе, как сильно была не права. Юношеский максимализм любую проблему сводит к трагедии, и сейчас Лере казалось, что вся ее жизнь – одно сплошное фиаско.
Операция прошла успешно, осложнений не было. Кроме душевных терзаний, Леру ничего не беспокоило. Но у нее в душе поселилось стойкое чувство совершенной ошибки, такой, которую нельзя никак исправить. Она не жалела о своем решении, но интуиция вопила, что она была неправа.
Петя не отходил от нее ни на шаг, стараясь все время быть рядом. Вот только Лера все чаще закрывалась в квартире, выставив его прочь. И он часами сидел под дверью, подпирая ее спиной и ожидая, что она все-таки выйдет к нему. Постепенно их отношения вернулись к тому, с чего начинались. Она жила своей жизнью, а он ходил за ней, как привязанный, боясь подойти ближе и наблюдая за ней издалека.
Лере хотелось все забыть, но тоска не давала дышать свободно. Она постоянно ощущала на себе его взгляд, видела его глаза, стоило ей обернуться. А они горели все тем же огнем, как и всегда, когда он смотрел на нее. Только вот она этого больше не хотела, боялась обжечься, не давала себе вспомнить то светлое, что их связывало. И теперь самым правильным казалось сбежать, туда, где он не найдет, туда, где спокойно и ничто не напоминает о затаенной душевной боли, отправленной в дальний уголок души, в самую глубину сознания.
Наступила весна, а потом и лето. Она вернулась домой, в свой город, не оставив адреса и строго наказав подругам не сдавать ее. А в сентябре она больше не приехала. Потому что нашла другой ВУЗ, и, поплакавшись родителям о том, как ей непросто с ними расставаться и далеко уезжать, нашла в них союзников, а они помогли перевестись в другой институт, теперь уже поближе к отчему дому.