Его сбежавшая невеста - стр. 19
– Ну как не идем, Федор Петрович. Уже бегу.
Она поворачивает голову, а я качаю своей. Не нужно. Не нужно. Зачем я осталась. Что я теперь скажу?
Он же все равно не поверит.
Светлана Павловна выходит за дверь, пропуская внутрь Харитона все в той же одежде. Сейчас он как никогда похож на мужчину, которого я встретила в инвалидном кресле несколько недель назад. Угрюмый, обиженный. Словно на его плечи навалился груз всех тягот мира. Он просто смотрит на меня, ничего не говорит, но и я не могу сказать ни слова.
И только я открываю рот, как Харитон переводит взгляд в сторону, а мимо меня несется Данилка, уже с ножом в руках.
– Данила! Боже!
В этот раз Харитон спокойно выбивает нож из руки сына и довольно мягко укладывает его на пол, пока тот бьется как рыба в силках.
– Мама! Беги! Я задержу его!
– Харитон, отпусти ты его. Данила!
– Чтобы он убил меня? Ты посмотри, он же бешеный. Пацан, остынь, не трону я маму твою.
– Врешь! Как ты нас нашел?! Мама, Беги!
– Ева, может ты ему уже скажешь, а то мы так всю ночь можем танцевать, – зло выплевывает Харитон и как игрушку поднимает Данилу, который снова рвется в бой. – Ева!
– Данила! Хватит! Это твой… папа.
Глава 7. Ева
Спустя мгновение я уже жалею о сказанном. Казалось, что Харитон уже в курсе и сообщить нужно только Даниле, чтобы он перестал буянить. Но я ошиблась. В моей жизни это происходит регулярно.
Харитон буквально сверлит взглядом Данилу, оглядывая сначала лицо, волосы, а потом и все маленькое тельце. Заметит ли он схожесть, о которой говорила Светлана Павловна. Про которую я знала всегда.
Одно хорошо, Данила застывает каменным изваянием, тоже вперивается взглядом в Харитона. Но уже через секунду поворачивается ко мне.
– Ты сказала, папа умер.
– Да нет. Живой, как видишь. Даже здоровый, хотя не знаю… После удара-то лопатой.
Данила открывает рот, чтобы высказаться, но тут же убегает в другую комнату, довольно сильно хлопая дверью. Я и не ждала от него другой реакции. Вопрос скорее в том, что будет делать Харитон.
Он поднимает указательный палец в мою сторону, потом сжимает его в кулак. Тоже открывает рот, словно готовый высыпать на меня сотни вопросов, сотни претензий, но молчит. Разве что…
– Я… прогуляюсь.
Я остаюсь одна в прихожей, поднимаю голову, чувствуя, как по щеке катится слеза. Утыкаюсь глазами в зеркало. Я никогда не любила свое отражение. Даже став красивой, оно не стало моим лучшим другом. Но сейчас я смотрю на себя не переставая, пытаясь найти ответ, что делать дальше. Как себя вести. И стоит ли говорить Харитону то самое важное, что, по сути, его не касалось никогда.