Его ошибка - стр. 61
— А еще здесь были пирожные-корзиночки — мм, вкуснятина…
— Коля, я смотрю, ты завсегдатай тут и еще сладкоежка. Не знала, что ты театрал.
Решил не открывать секрет. Раньше мы часто ходили в Большой с Киркой, хотя никаким театралом я не был. Просто её мать постоянно снабжала дочь блатными билетами.
В буфете образовалась длинная очередь, и я покорно влился в неё, оставив Агату у столика. А позже, подходя с двумя кофе и датскими булочками, обнаружил по обе стороны от неё двух типов. Еще издалека понял, что девушке неприятно их внимание.
Нагло протиснувшись между ней и одним из мужиков, поставил поднос на стол и приобнял Агату за талию.
— Дорогая, кофе, как ты просила, — затем повернулся к высокому брюнету: — Простите, уважаемый, не могли бы вы чуть подвинуться? Кстати, — окинул взглядом его приятеля, — вас это тоже касается.
Тот что-то недовольно пробормотал, не делая попыток послушаться моего совета.
— Или вы целитесь на нашу еду? — оба мужика и впрямь расположились слишком близко к нашему подносу.
— Еда нам не интересна.
— В таком случае почему бы вам не пройти на ваши места в партере или бельэтаже, уж не знаю…
Сказать им на это было нечего, и, недовольно ворча, мужики отвалили.
— Что они от тебя хотели?
— Ну что обычно хотят? Познакомиться, — она рассмеялась, откусила булку.
— Отвратительные типы. Не очень похожи на посетителей театров, чересчур наглые.
— Главное, что ты их отшил.
Мы допили кофе и, когда прозвенел звонок, отправились занимать свои места.
Не то чтобы я не любил оперу — я ее не понимал на итальянском языке, да даже если бы пели на русском — всё равно не понял бы. Когда мы с Кирой ходили в театр, я обычно под шумок посапывал. Сегодня было всё по-другому. На протяжении всего представления я не мог отвести взгляда от Агаты. Ее лицо отражало неведомые мне эмоции. Ее глаза жадно поглощали действия актёров, и каждый раз, когда что-то случалось, девушка тихо охала или улыбалась, а один раз я даже заметил слезинку, стекавшую по щеке. Именно сегодня я понял, что готов ходить с Агатой на любые оперы и балеты ради того, чтобы считывать ее чувства с её лица. Когда представление закончилось, закрылись занавеси, отгремели последние аплодисменты, и Агата спросила моё мнение об опере, я честно сказал, что она мне необычайно понравилась.
На улице было уже совсем темно, когда мы сели в машину, и Агата спросила:
— Ну что, поедем на твои Ленинские горы?
Кивнул. Конечно, поедем. Сегодня я не торопился. Не хотел торопиться. Кира всё равно будет чем-нибудь да недовольна — приду я домой рано, поздно или совсем не приду.