Его одержимость - стр. 33
А еще нужно перестать видеть в человеке, забравшем меня с моего же дня рождения, что-то хорошее. Надеяться на то, что там, под маской лютого зверя, обычный мужчина, способный любить и сострадать.
Всю дорогу Алаев напряжен. Напряжение читается в каждом движении. Он ведет машину намного резче, чем до этого. Пару раз я даже успеваю попрощаться с жизнью.
Никогда не видела, чтобы мужчина так волновался. Злился, раздражался – да. Но сейчас эти чувства круто перемешаны с волнением. Он будто переживает. Волнуется из-за встречи с ней.
– Поднимайся к себе, – холодно распоряжается, когда мы выходим из машины.
Мне не остается ничего, кроме как повиноваться.
Мы вместе проходим в дом. Я иду чуть спереди, Ризван позади. Но ступает шаг в шаг. Как надзиратель.
Мне даже начинает казаться, что это своеобразный контроль за выполнением приказа, но я понимаю, что это не так, когда мы оба оказываемся в холле.
Глава 17
Ризван
Я хочу ее всю. До капли испить. Делать своей до тех пор, пока не кончатся гребанные силы. Вертеть на члене как вздумается и дарить такое наслаждение, чтобы сучка и думать не думала на сторону смотреть.
Она мне мозг в кашу за несколько дней превратила. Поджарила как яйца на сковороде. Серая масса в член за секунду перетекает, как только девчонка оказывается в поле зрения.
Может, Анвар все же прав, и зря я не поимел ее тогда?! Мне станет легче, когда вытрахаю ее как следует. Натяну до самого желудка, а потом успокоюсь. Нездоровое наваждение выйдет через член вместе со спермой, которой я снова ее помечу.
И я давно бы выебал ее, как обычную шлюху, не будь в Насте чего-то такого, что не дает с ней, как с мясом поступать. Оберегать хочется, блядь! Защищать. Чтобы никто не смел даже взгляд в ее сторону кинуть.
Бесит! Жутко бесит! Столько презрения я к себе еще никогда не испытывал.
Бархатистую белую кожу даже под платьем спрятать не удалось. Так и манила. Тянуло коснуться. Черную ткань к херам разорвать на клочки. На кусочки. Оставив только тело, с которого мне башню рвет, как пацану прыщавому.
И хочется, чтобы Настя сама на член просилась. Выпрашивала, а потом ублажала с рвением породистой шлюхи. Чтоб вечером на коленях меня встречала. Задом от нетерпения виляла. И в рот брала не по приказу, а потому что нет в мире лучше занятия.
Но и ломать ее мне нравится. Румянец этот. Он на щеках горит красными пятнами всякий раз, когда тему про трах завожу. Да и вообще… Как увидит меня – помидоркой становится, не иначе.
Тяну платье вверх. Оголяю аппетитную задницу. Маленькие трусики в моем кармане несколько часов не давали мне унять возбуждение. И теперь голая маленькая попка в моем полном распоряжении. Могу сделать что захочу. А хочу я многого. Всего. И растрахать узенький вход и отшлепать до красна. Посмотреть, как белая кожа станет краснеть от каждого удара ладони, гореть и доводить до исступления нас обоих.