Его непокорное искушение - стр. 15

5. Глава 4

— Убирайся отсюда, — с ненавистью смотрю на эту наглую девицу. — Как у тебя вообще хватило совести заявиться сюда?

— Прекрати строить из себя святошу! Что ты ломаешься? Тебе мало денег предложили?

— Мне не нужны ваши грязные деньги! — смотрю на неё с вызовом.

Сейчас, когда я вижу, что эта девка ни о чём не сожалеет, я понимаю, что должна идти до конца. Она не осознала свой поступок, она нисколько не чувствует себя виноватой. Ведёт себя так, будто моё избиение ими — норма.

Её брат пугает меня, но больше меня поражает это безразличие.

Если бы она извинилась, искренне сожалела о своём поступке, я бы скорее всего забрала своё заявление прямо сегодня. Но то, что я вижу, не укладывается в голове.

— Как твой нос? — продолжает, не отреагировав на мои слова.

— Уйди отсюда, если не хочешь, чтобы я позвала охрану.

— Ты достала! — резко выкрикивает. — Тебе почему не живётся спокойно? Другая давно бы забрала деньги и валила восвояси! Ты же, — начинает истерично смеяться, — какой-то индивидуум просто!

— Скольким людям ты вот так затыкала рот деньгами?

— Какая тебе разница? — выкрикивает с возмущением. — Ну да, выпили больше положенного, накосячили… С кем не бывает?

В голове не укладывается, в каком свете она видит всю ситуацию. Смотрю на эту девушку и ужасаюсь её спокойствию. Всё, что её беспокоит, это то, что ей придётся отвечать за содеянное. Но судьбы других людей для неё не стоят ничего.

Скольким пришлось пройти через такое? Это не только физическое насилие, но и психологическое тоже. Нет, я не оставлю этой ситуации.

— Кто-то должен тебя остановить, и я попробую. А теперь убирайся!

Она подходит к моей тумбочке и кладёт на неё стопку денег, поворачивается и смотрит на меня с высокомерием.

— Здесь больше, чем ты можешь себе представить. У меня мало времени, надеюсь, мы договорились.

Внутри всё закипает от этой наглости и бестактности. Челюсть сжимается от злости, быстро встаю на ноги, беру эти деньги и подхожу к двери в палату. Открываю и демонстративно выбрасываю деньги в коридор.

Глаза этой гадины округляются от удивления. Вижу растерянность и испуг на её лице, но они быстро сменяются яростью.

— Пошла вон отсюда, — проговариваю по буквам.

— Я пошла вон? — разъярённо орёт. — Из этой палаты, которую оплатил мой брат? Ты жрёшь еду, — небрежно указывает на поднос, — которую даже персонал не пробовал, потому что она оплачена моей семьёй! И смеешь выгонять меня?

Так я и знала! Долбаная семейка! Долбаная больница! Даже доктор соврал мне, понятно, что и ему заплатили!

— Спасибо, что просветила, — подхожу к тумбочке, скидываю свои вещи в пакет. — Я уйду, а ты оставайся.