Его нельзя любить - стр. 58

Вот и первые плоды нашего путешествия и моего опрометчивого бегства. Будь я сейчас дома, ничего бы этого не случилось.

– Что сказал? – тот, что повыше и стоит ближе всех к Яну, прищуривается. Его губы трогает мерзкая улыбка.

Замечаю, как плечи Гирша напрягаются.

– Плохо слышишь?

– Слышь, ты, папочкин сынок, тебе язык укоротить, что ли?

Щелчок выкидного ножа я слышу так громко, будто стреляют из пушки. Обнажившееся лезвие блестит на солнце, ослепляя своей опасностью.

Хватаю Яна за предплечье.

– Ребят, нам не нужны проблемы, – выдаю полушепотом, а у самой губы дрожат.

– В тачку к нам садись тогда. Прокатимся.

Он уже подошел к Яну вплотную, крепко сжимая нож в руке. Если он сейчас замахнется, то с легкостью причинит ему вред.

– Не свалишь, я тебя порежу, смазливый.

– Уверен? – Гирш улыбается в своей дурацкой манере, будто не понимает, что этим лишь больше их провоцирует.

– Хочешь проверить?

Ян перекатывается с пяток на мыски. Передергивает плечом, будто хочет сбросить мои пальцы, и я послушно отступаю.

– Почему нет?

Это последние внятные слова, которые я слышу. Ян оборачивается с пугающей меня улыбкой и произносит одними губами: «Беги», – после чего плюет в лицо тому, кто держит нож, и моментально получает по лицу.

Они набрасываются на него вчетвером. Бьют ногами. Нож падает на землю, я не успеваю его схватить, потому что татуированный наконец понимает – можно.

Теперь ему можно меня поймать. С легкостью.

Я кричу. Но толку ноль. Он хватает меня за волосы и тащит к машине.

Ноги буксуют на каменистой песочной поверхности, я падаю на колени, сдирая кожу. Кричу. Плачу.

Ужас. Паника.

Это конец.

Дверь в машине захлопывается. Чужие руки обшаривают мое тело. Бедра, живот, грудь.

От страха стучат зубы. Я издаю какие-то нечеловеческие крики, чувствуя, как он рвет бретели сарафана. Мы боремся. Я дерусь, пытаясь себя отстоять, но пространства слишком мало. Мне не победить. Не выстоять.

– Ты совсем дебил? Не здесь же!

Двери в машине хлопают. Трое других садятся в салон.

Меня зажимают на заднем сиденье посередине. От них пахнет сигаретами и алкоголем.

– Не переживай, кукла, мы тебе все вместе поможем, – говорит тот, что за рулем.

Он смотрит на меня. На выпавшую из лифа грудь, которую я стараюсь прикрывать руками и обрывками сарафана.

Внутри смешивается коктейль из страха и отчаяния.

Бросаю взгляд в окно. Ян медленно поднимается на ноги и пошатываясь идет к машине.

Вот и все. Сейчас он уедет. Сердце падает в пятки.

Гирш склоняется к багажнику, что-то оттуда берет и идет прямиком к нам.

– Да ему мало, – хохочет татуированный, – Лёха, надо успокоить парня.