Его малышка на миллион - стр. 47
— Какой кошмар! — всплеснула руками Прекраснова. — Кто испортил такой красивый портрет?! Я ведь в субботу лично в типографии его распечатывала!
Из-за двери, ведущей в столовую, вышел физрук Артемий. В руках он нес пакет, полный сахарных булочек, и напевал под нос какую-то песенку.
— Добрый день, Екатерина Федоровна! Злата, угощайтесь булочкой! — приветливо начал он.
— Артемий Игнатьевич, чем вы заняты?! — проигнорировав приветствие, накинулась на него Прекраснова. — У нас тут портрет испорчен, а вы песенки поете?!
Артемий взглянул на портрет.
— А что не так, Екатерина Федоровна? Очень хороший арабский шейх получился! Хоть на выставку картин отправляй! — Он озадаченно потер подбородок.
— Это не шейх! Это Андрей Викторович Северский — спонсор нашей школы!
— А, по-моему, никакой это не Андрей Викторович. Это самый настоящий арабский шейх! — уверенно произнес Артемий.
Директриса метнула в него уничтожающий взгляд.
— Немедленно сорвите плакат со стены! Стыд и позор нашим ученикам! Как можно разрисовать портрет спонсора школы?!
Физрук обреченно вздохнул, положил пакет с булочками на подоконник и принялся отдирать плакат от стены. Да только плакат как был на месте, так и остался: двойной скотч оказался хорошего качества!
— Простите, Екатерина Федоровна, но плакат никак не хочет отрываться. — Физрук пожал мощными плечами. — Это ножовка нужна. Но есть опасность, что вместе со скотчем оторвется слой штукатурки.
Директриса закатила глаза.
— Я изучу запись видеокамер! Нарушитель будет наказан! — пообещала она и начала набирать номер телефона своего заместителя. — Нина, где ты?! Ты видела, что сделали с портретом нашего спонсора?! Для чего я вас держу на рабочем месте?! Ни на минуту школу нельзя оставить без присмотра! Живо ко мне в кабинет!
Воспользовавшись моментом, я улизнула к себе, оставив Артемия на растерзание начальнице.
Рядом с моим кабинетом на подоконнике сидела девочка. Таких девочек в белоснежных рубашках и темных брючках у нас полная школа, но эту выделял отчаянно проступающий под белой блузкой ярко-розовый кружевной лифчик. Он пылал, будто знамя свободы, и намекал на воинственную натуру его обладательницы.
Мой взгляд скользнул по кудряшкам, и я узнала девочку. Дочка Северского собственной персоной!
«Нет, достаточно с меня Северских!» — мелькнула мысль.
Но кудряшка ждала именно меня, потому что, едва я появилась в зоне ее видимости, она оживилась. Соскользнув с подоконника, спрятала дорогой смартфон в рюкзак и улыбнулась.
— Злата Григорьевна, здравствуйте! А я вас жду! — выпятив вперед несуществующую грудь, приторно-сладким голоском сообщила она.