Его малышка на миллион - стр. 1
1. Глава 1. Северский
В огромном доме, оформленном в современном стиле, стояла тишина.
Мирно дремал у камина лохматый колли по кличке Арагон. Идиллию нарушали лишь настенные часы с гравировкой: они размеренно тикали, напоминая о том, что время не бесконечно.
Тихо, будто порхая, скользили по натертому до блеска паркету босые девичьи ножки. Рваные джинсы с карманами, яркая футболка с принтом, собранные в хвост непослушные кудрявые волосы… надеясь не столкнуться с отцом, в этот вечер одиннадцатилетняя Алекса кралась в свою комнату.
Увы, ее путь лежал через отцовский рабочий кабинет. В узкую щель приоткрытой двери пробивалась полоска света, а значит, этим вечером отец работал дома. Процветающий бизнесмен Андрей Викторович Северский дома бывал не так часто. Если он сегодня дома, значит, что-то произошло.
Алекса примерно догадывалась, что произошло, и догадки ее совсем не радовали.
— Аля, это ты там крадешься? — послышался строгий голос отца.
Девочка замерла на месте, а потом опустила плечики и уже уверенно затопала по холлу. Не удалось ускользнуть от пристального отцовского внимания — безупречный слух никогда не подводил опытного безопасника. А так хотелось!
— Привет, пап! — просунув блондинистую кудрявую голову в дверь кабинета, притворно жизнерадостно улыбнулась она. — Ты, наверное, жутко занят? Не хотела отвлекать тебя от работы…
— Да что ты? Действительно не хотела? — Густая темная бровь угрожающе приподнялась. В голубых глазах сверкнуло недовольство, и Алекса нахмурилась: видимо, классный руководитель Валентина Васильевна уже успела позвонить и нажаловаться на ее выходку.
— Присядь, Алекса, — строго приказал отец, и девочке не оставалось ничего другого, как войти в кабинет отца и приземлиться на коричневый диван из очень дорогой кожи. Голубые глаза, точно такие же, как у отца, неуверенно забегали по стенам.
— Скажи, зачем ты сегодня подралась с Ритой Макушевой? — скрестив крепкие руки на мощной груди, начал допрос отец.
— Она сказала, что я бездарь!
— Из-за этого надо было ее бить?!
— Да! Потому что я не бездарь! — Ладони дочки сжались в маленькие кулачки.
— Из-за твоей несдержанности меня вызывают в школу! Завтра родительское собрание, и мне придется за тебя краснеть! Была бы ты мальчишкой, это было бы не так страшно! Но ты девочка, а у Макушевой после твоего удара синяк на полщеки!
— Она сказала, что я бездарь, пап! И врет она все! Нет у нее никакого синяка! Ну, посмотри, разве я нарисовала что-то не то?
Взъерошив непослушные кудряшки, Алекса соскочила с дивана и бросилась в свою комнату.
Шумно выдохнув и мысленно досчитав до десяти, Северский двинулся за нею следом.
Алекса распотрошила школьный рюкзак в красную клетку и извлекла оттуда примятый альбомный листок. На листке было нарисовано голубое небо, а на его фоне над полями парила чайка.
Остановившись в дверях ее комнаты, отец устало взглянул на рисунок. Картинка как картинка. Очень даже красиво нарисовано. Рисовать Алекса умела — вся в мать. И правда, непонятно, к чему придралась Макушева.
«Ох уж этот переходный возраст! — мелькнула мысль. — Хотя рановато, вроде. Ей всего одиннадцать».
— Это психологиня сегодня приходила! — пояснила Алекса. — Приказала всем нарисовать семью, как мы ее видим. Ну, я и нарисовала то, что вижу.
С губ Северского сорвался разочарованный стон, и он устало провел рукой по мужественному лицу. Понятно, отчего Рита Макушева посмеялась!
— А почему ты семью не нарисовала, Аля?! — взорвался он.
— Пап, ну, в моем понимании семья — это когда семеро по лавкам сидят: бабушки, дедушки, папа, мама, куча детей… А у нас с тобой какая семья?
— Как — какая?! — опешил Северский. — Самая настоящая!
— Ну, па-ап, — протянула дочка. — Ты себе льстишь сейчас, да? Бабушек я в глаза ни разу не видела, братьев и сестер у меня нет… Ты круглосуточно заседаешь в своем охранном агентстве или в спортзале с дядей Сережей пропадаешь. Даже мамы у нас нет… Вот я и представила себя чайкой.
— А дедушка?! — судорожно попытался выровнять счет Северский. — Деда Яков! Разве он не наша семья?!