Его любимая кукла - стр. 20

- Да я тебя удивил, - присвистнул Костя. - Ты что, правда не заметил, как она похожа на эту беглую? Жаль. Это рушит мою теорию о семейных традициях подбирать с улиц всякий нажитый на стороне сброд.
- Прекрати. - Очередной пассаж брата заставил Романа поморщиться. – К тебе никто не относился, как к сброду.
- Ну да, - хмыкнул тот в ответ. - Папашка предпочитал делать вид, что меня вообще нет.
Королёву было нечего ему на это возразить. И исправить отцовские ошибки было не под силу тоже. А все, что делал для Кости он сам – не находило в брате никакого отклика. Ни большая зарплата, ни хорошая должность не заставили того исправиться и стать хоть немного ответственнее. Он был тем редким человеком, которого Роме не удавалось заставить подчиняться своим правилам. За исключением случаев, когда Косте в очередной раз требовались деньги - единственное, что способно было хоть как-то на него повлиять. Но чем больше Королёв ему давал, тем сильнее ощущал, как вместо благодарности в брате растет неприязнь. И это пугало.
Подавив усталый вздох, Роман отвернулся от Кости. Кинул быстрый взгляд на Арину, все ещё разговаривающую с незнакомцем, и от этого зрелища – другого мужчины рядом с ней – ощутил  неожиданное раздражение. Разговор с братом словно выпил из него разом все силы и единственное, чего сейчас хотел Королёв - это иметь рядом женщину, которой платил именно за то, чтобы она находилась при нем. А не с кем-то ещё.
Оттолкнувшись от стола, он подъехал к бару, у которого стояли голубки, и, даже не глядя ни на кого из них, сказал приказным тоном:
- Мы уезжаем. Ваш босс-инвалид желает кататься с ветерком, Арина.

Она так глубоко погрузилась в свои воспоминания, порождённые простой беседой со старым знакомым, что даже забыла, где именно находится. И для чего приехала в «Почтовую контору». А самое непростительное - запамятовала, с кем. 
Там, в прошлом, она чувствовала себя удивительно легко, пусть всего лишь в мыслях. И оттуда совершенно не хотелось возвращаться в реальность, которая напомнила о себе беспрекословными нотками в голосе Королёва, заставившего Арину своим появлением оборвать беседу на полуслове. 
Она снова испуганно вздрогнула и, коротко извинившись перед Михаилом, весь вид которого буквально кричал: «Видишь? Я был прав», кивнула, не в силах произнести ни слова.
В этом всём было что-то чуждое, неправильное, на что Арина пошла исключительно потому, что нуждалась. И ей было необходимо смириться с приказами босса как можно скорее, раз уж на ничего не собиралась менять. И не собиралась делать другого выбора.