Его добыча - стр. 26
– Да, – наперекор ему, ответила громко.
Если медлить или промолчать, он опять утащит меня в свой кабинет, а уж там...
От ярких картинок, всплывающих в моей голове, между ног приятно заныло. Да только не согласна я была на статус подружки на ночь. Он возьмет свое, поиграется и выбросит.
На меня уставились две пары глаз. И если Аркадий Александрович смотрел как на умалишенную, то волчара прожигал меня насмешливым взором. В нем буквально читалось: «У девочки есть зубки?».
– Ты поедешь со мной, – теперь уже не просьба, а приказ.
– Спасибо вам большое за цветы, – набравшись смелости, пробормотала я, подныривая под его руку и отходя в сторону, – Но я вынуждена отказаться от вашего предложения.
– Это было не предложение, – оскалился мужчина, выпрямляясь, – Ты мне понравилась. Я тебя хочу. Поэтому ты поедешь со мной.
Мне не послышалось? Он это всё вслух сказал?! Прямо перед директором ресторана?!
Пребывая в шоке, повернулась к Аркадию, и судя по его побагровевшему лицу, не ошиблась. Вслух.
Что за каменный век? Как вообще можно так себя вести? Разве можно подобное говорить женщине прямо в глаза, да еще и при других?
Нет, конечно, мне было приятно. Что подобный самец, воспылал ко мне страстью. Но... Как потом сбежать?
Как собрать свое разбитое сердце по кусочкам. А в том, что он его разобьет, сомнений не было.
– Не поеду. У меня работа, – гордо вскинула подбородок, продолжая перечить ему.
Страшно было до одури. Глаза его теперь потемнели не от страсти, а от гнева. От него начали исходить волны опасности. Внутри все дрожало от напряжения, но отступить я уже не могла.
– Сколько? – спросил он нагло, кивнув.
– Что? – нахмурилась, не понимая к чему он клонит.
– Сколько стоит, забрать тебя на ночь? – ровным тоном пояснил он свой вопрос.
Я же задохнулась от обиды и возмущения.
– Я не продаюсь! – выпалила дрожащим от гнева голосом.
Наглость этого мужчины привела меня в ярость, его предложение стало гнусным оскорблением моей девичьей чести. Ощущала, как внутри меня поднимается жар.
– Заберите свои цветы и уходите немедленно! – потребовала я, указывая на дверь подрагивающей от эмоций рукой.
Его ухмылка стала только шире, глаза сверкнули угрожающим блеском, от которого у меня по спине пробежал холодок.
– Значит, обиделась? Гордая? Я подожду в зале, – будто насмехаясь, проговорил он, не относясь к моим словам серьезно, – Цветы твои. Ничего я забирать не буду.
Сказав это, он неторопливо вышел из комнаты, оставив меня наедине с Аркадием Александровичем.
– Ты работала у нас в первый и последний день, – холодно заявил директор, выражение его лица было лишено всякого сочувствия.