Его дерзкая пленница - стр. 5
Юлий Равенсдейл неплохо зарабатывал. Холли заметила это по тому, как он был одет, как уверенно держался – холодно и надменно. Его богатство читалось в обстановке, вещах, которыми он себя окружил. Его детство точно прошло не в страхе, он не должен был бороться за выживание. Жизнь все преподносила ему на золотом блюдечке. Почему он согласился на то, чтобы она была здесь, если только не хотел ее использовать? Холли стиснула зубы.
Она первая использует его.
– Я буду звонить каждый день, чтобы узнать, как она, – сказала Наталья, пожимая Юлию руку. – Очень хорошо, что вы участвуете в такой программе. Это помогло многим людям изменить их жизнь.
– Я уверен, все будет хорошо, – ответил Юлий. – Основная часть поручений ляжет на плечи Софии.
– И все равно, очень любезно с вашей стороны открыть для этой бедняжки свой дом.
– Это большой дом, – сказал он.
Юлий повернулся и увидел, что Холли, прищурившись, следит за ним.
– Сколько вам платят за то, что вы приняли меня в дом?
– Я распорядился, чтобы все пожертвовали в какой-нибудь благотворительный фонд.
– Ну надо же!
Юлий прислонился к подоконнику, изучая это дерзкое лицо, сверкающие карамельно-карие глаза, пухлые, цвета спелой вишни губы, нос, усыпанный веснушками. Мило, подумал он, если бы не выражение лица – унылое, но готовое к бою.
Вызывающая манера поведения Холли заставила Юлия напрячься. Но не только грубость в ней, казалось, бросала вызов. Холли окружала аура грубоватой чувственности. То, как она двигалась, как владела своим телом…
Ее лицо нельзя было назвать правильным, но в нем было что-то такое, что притягивало взгляд: Юлию хотелось смотреть на нее дольше, чем требовали правила приличия. Юлий отметил высокие скулы, густые длинные ресницы без грамма туши, сливочного оттенка кожу с вкраплениями веснушек и маленький камушек пирсинга в правой ноздре. Волосы свободно ниспадающими до плеч локонами обрамляли ее лицо. Родной цвет волос был темный, в нем выделялась пара ярко-розовых прядей.
Юлий все еще ждал, что она вспомнит о его родителях. Обычно так бывало. Он привык к этому.
«Ах, вы сын знаменитых актеров Ричарда Равенсдейла и Элизабет Альбетини? Можете достать мне их автографы? Билеты в первый ряд на премьеру? Пройти за кулисы? Прослушивание?»
Но мисс Перес или никогда не слышала о его родителях, или не была впечатлена его родословной.
Юлий должен был признать, что находил ее прямоту странно привлекательной. Это было как глоток свежего воздуха. Вокруг него всегда сновали подхалимы. Люди, которые хотели быть поближе к нему только из-за его связи с театральной богемой Лондона. Женщины, мечтавшие показаться с ним на красной ковровой дорожке только ради возможности быть замеченными агентами по кастингу. Сейчас было так хорошо находиться рядом с кем-то, кого не волновали его знаменитые родители.