Его безумство - стр. 23
- Я хотел бы сестренку проведать и Светлану.
Вижу, как доктор моментально хмурится после его слов и напрягаюсь. Что-то не так, да? Я не зря переживала?
- Поздно уже, да и процедуры у них скоро...
- Сергей Николаевич, дочь Светланы в аэропорту встречал, пусти на несколько минут, а то девчонка изведется до утра. Не верит, что с матерью и сестрой все хорошо.
Доктор моментально переводит свой взгляд на меня. Сканирует с головы до ног и тут же хмурится.
- На пару минут. Ты ведь знаешь правила, Никита, в первые дни после поступления нельзя. Никаких посещений. Пущу только одного. Сами решайте кто это будет.
Мои пальцы сильнее сжимают ручки пакета, я тут же перевожу взгляд на Ника. Выжидающе смотрю.
- Аня зайдет, — Ахметов стреляет в меня взглядом и кивает головой, чтобы шла за ним.
- И пакет, Никита, ты же знаешь, что нельзя ничего.
— Это наш, забыли в машине оставить.
Жду, что Ахметов сейчас меня подколет и скажет, что он говорил, а я, как всегда, сделала по-своему. Но Ник молчит, даже взглядом не упрекает. И от этого становится не так переживательно. Неужели понял, что и я так вся на нервах, а его подколы только добьют?
- Через эту дверь, там свернешь налево, — Ник резко тормозит у огромной белой двери и разворачивается ко мне. Впивается взглядом в мое лицо, - не больше пяти минут, потому что врач начнет бурчать.
- Да, да, хорошо... - Киваю и отмечаю про себя, что Ахметов не врал. Без него меня бы и близко к палате не подпустили.
Открываю свой пакет, достаю зарядку для телефона и протягиваю пакет Ахметову.
- Подержишь? Я маме только зарядку занесу, чтобы телефон всегда на связи был.
Ник кивает и принимает пакет из моей руки. Наши пальцы слегка соприкасаются и меня моментально пронзает разрядом тока. Тело бросает в дрожь, а я тут же трусливо отпускаю пакет и отступаю в сторону. Даже взгляд не поднимаю на него. Боюсь. Боюсь встретиться с его взглядом, потому что чувствую, что Ахметов сейчас меня им прожигает...
Встреча с мамой проходит очень эмоционально. Я бросаюсь ей на шею, как только подхожу ближе. Мама плачет и прижимает меня к себе. Говорит, что я стала самой настоящей красавицей. Так повзрослела и она мной ужасно гордится. От этих слов на моих глазах тоже выступают слезы, хоть я и обещала себе не плакать.
Сестренка спит, а мама сидит на диване и за ней наблюдает. В палате оказывается нет больше никого, кроме мамы и Машеньки.
— Это все Никита, — мама улыбается краешками губ, — выбил нам отдельную палату.
Судя по тону и теплоте в голосе, у мамы и Ахметова нормальные, хорошие отношения. Я не общалась с мамой на эту тему. Еще в самом начале дала понять, что не хочу о Нике ничего слышать и сейчас совершенно не в курсе как обстоят у них дела. С рождением сестры Ник стал адекватно себя вести? Я не заметила в нем никакой раздражительности, когда речь заходила о маме. Значит... они нашли общий язык.