Египетское метро - стр. 7
– Ты тут вообще потише будь и сильно не торгуйся. Бери сколько дают и тикай отсюда. Ты ж еще и журналист.
– Я всего лишь какой-то там обозреватель: кино, литература. К политике никакого отношения.
– Да кого это е**т! – нетерпеливо воскликнул фельдшер, впервые при Тягине матерно выругавшись. – Тикай, говорю.
Как и в прошлый раз, Тягин собирался кое-что спросить об отце и, как и тогда, настраивал себя, настраивал, но так и не решился. Так и ушел ни с чем.
– Противные времена настали, – говорил, провожая его, фельдшер. – С погодой тоже что-то не то. Раньше перед переменой поясницу тянуло, мебель трещала, аж подскакиваешь. А сейчас раз – и дождь пошел. Ни с того ни с сего. Или снег. Раз – и пошел. Без подготовки, без предупреждения, без ничего. как будто так и надо.
Следующие два дня Тягин провел в одиночестве; слушал пластинки на старом проигрывателе и смотрел телевизор, чего не делал много лет. В углу стояли принесенные с балкона, кое-где тронутые ржавчиной двенадцатикилограммовые наборные гантели. Утром он бегал вдоль моря, во второй половине дня выходил прогуляться по парку или выбирался в город. Ужинать ходил за несколько кварталов, в ресторан гостиницы.
Лишь на пятый день Тягин почувствовал себя готовым встретиться с Хвёдором. Чтобы не блуждать по пересыпским переулкам в темноте, решил выбраться пораньше. Перед выходом он наскоро перекусил и только налил кофе, как с известием, что вот-вот, с минуты на минуту подъедет покупатель, примчался Филипп.
– Вы пока, если что, не говорите, откуда приехали, – попросил он.
– Это почему?
– Он москвичей не любит.
– Он, кажется, квартиру придет смотреть, нет?
– Да! Конечно! Но лучше подстраховаться. Очень капризный клиент. Занервничает еще, потребует цену снизить.
– Вы давно здесь не были. Слушайте, а давайте еще проще? Сделаем вид, что вы глухой.
– Как?
– Глухой. Я ему скажу, что хозяин глухой. Или глухонемой. Вам как удобней? Меньше хлопот, честное слово. А то он вдруг поговорить с вами захочет, что-то спросит, а вы не то ответите. Нехорошо выйдет. Мне потом придется оправдываться, а он под это дело начнет цену сбивать. О! Приехал.
Филипп выхватил из кармана заверещавший телефон и побежал встречать, а Тягин вернулся в кухню. Пару минут спустя он услышал, как щелкнул замок, и Филипп с покупателем вошли и сразу прошли в комнату. Речь покупателя была настолько густо пересыпана незнакомыми словами и насыщена шипящими (так, например, несколько раз произнесенное им «специально» звучало как «шпечьяльно»), что Тягин с трудом улавливал смысл. В кухню вошел Филипп и, протянув руку, попросил глоток кофе. Тягин удивленно дал ему свою чашку. Между глотками Филипп кивнул в сторону комнаты и, поморщившись, покачал головой. Наконец он вернул чашку, и Тягин поставил ее в раковину. В это время в дверях вместе с волной сладковато-горького запаха бесшумно появился одетый с иголочки покупатель и произнес: