Египетские хроники. Скипетр света - стр. 35

– Вижу, вам будет очень весело вместе.

– А вот в это мне мало верится. – Я подхожу к брату, сажусь на край кровати, осторожно его обнимаю и целую в щеку.

Он отводит мне за ухо прядь волос.

– Значит, поужинать у нас не получится?

Я качаю головой.

– Он хочет отправиться прямо сейчас. Дурацкий скипетр пропал кучу лет назад. Пара часов не должна иметь значения.

– Лучше не провоцируй его, – тихо просит Малакай. – С бессмертными шутки плохи.

– Ему ведь кое-что от нас надо, не так ли? Уверена, он будет с меня пылинки сдувать.

Брат подозрительно косится на Азраэля, который, в свою очередь, притворяется, что не подслушивает.

– Сомневаюсь, что он вообще это умеет. Существуют легенды об этом скипетре. – Малакай еще немного понижает голос: – Их немного, поскольку в ходе истории кто-то очень постарался уничтожить все упоминания о нем и сделать так, чтобы никто не вспомнил о регалии.

– Но, само собой, как минимум одну из них ты слышал. – Я с любовью улыбаюсь брату, который наклоняет к себе мою голову и целует в лоб.

– Чисто случайно. Береги себя.

– Как всегда.

Мы еще раз обнимаемся. Малакай стал совсем худым, и его тело кажется холодным, но мне все равно не хочется его отпускать.

Азраэль прочищает горло.

– Нам пора, – прерывает он наше прощание.

С трудом отлипаю от брата, а он смахивает с моей щеки слезинку, которую я даже не заметила.

– Я буду здесь, когда ты вернешься, – обещает Малакай.

– Хорошо за ним присматривай, – велю я нашей собаке и целую ее в морду. – Чтобы с ним ничего не случилось.

Селкет наблюдает за мной большими карими глазами и опускает черные ресницы. Лишь через силу мне удается оставить их обоих.

Гарольд уже дожидается нас с Азраэлем перед дверью в комнату и внимательно смотрит на меня, когда я выхожу в коридор. Стоит мне подать хоть малейший знак, и он набросится на ангела. И пусть дворецкий уже не молод, и по нему незаметно, но он проходил подготовку в вооруженных силах. А прежде чем поступить на службу к нашим родителям, был бойцом элитного британского подразделения. В качестве причины столь резких перемен всегда утверждал, что тревог ему на всю жизнь хватило. Несмотря ни на что, за меня и Малакая он отдаст свою жизнь. Не то чтобы я когда-нибудь потребовала бы нечто подобное, но одно осознание этого меня успокаивает.

– Позвони, как только приедешь в Лондон, – просит он, держа в руках мой рюкзак.

– Обязательно. – Это одно из наших неписаных правил. Малакай и Гарольд всегда должны знать, где я нахожусь. Я, в свою очередь, обязана всегда и везде быть на связи. Если я долго не беру трубку, они выпускают кавалерию. К счастью, до сих пор это потребовалось лишь однажды. Тогда я перемещалась по Боливии, чтобы вернуть глиняную табличку, обнаруженную в храме майя в Гватемале и впоследствии исчезнувшую, и каким-то образом очутилась в другой стране. Студент, помогавший с раскопками, пытался продать табличку через скупщика краденого, а тому не слишком понравился мой визит. Гарольд привлек своих старых знакомых, которые и вызволили меня из плена этого человека. Я отделалась фингалом, парой сломанных ребер и, конечно же, спасла табличку. – Я буду осторожна, – уверяю я. – Позаботьтесь о Малакае.