Египетские хроники. Кольцо огня - стр. 63
Константин берет меня за руку, и я вздрагиваю, потому что он задел щепку.
– Ох, Тарис, – вздыхает он, профессионально ощупывая рану. Обломок просто огромный. – Ничего не сломано. Сейчас разберусь.
Я поворачиваюсь к Сету. Нахмурившись, он всматривается в небо, с которого теперь лишь слегка накрапывает дождик.
– Ты идешь? – спрашиваю, устремляя взгляд на серые тучи.
– Конечно.
Он покрыт копотью не меньше моего, а на брюках и пиджаке красуется целая куча подпалин.
– Спасибо, – благодарю я.
Мы шагаем к гаражам. Я замерзла, горло саднит, а голова разрывается от боли.
– Не мог же я отпустить тебя одну. Я на полном серьезе говорил, что Аз меня за это убьет.
– Это вряд ли, – бормочу я. – Между нами все кончено.
– Я так не думаю, а я знаю его дольше, чем ты.
Я ничего не успеваю ответить, поскольку Кимми уже притягивает меня к своей груди, одновременно рыдая и ругаясь. Приходится отдать Сету конверт, чтобы она не порвала его в порыве ярости.
– Отпусти ее, – велит Константин.
У него за спиной стоит медсестра с медицинским чемоданчиком в руке. Тетя Фиона лежит на носилках, и один из фельдшеров надевает на нее кислородную маску. Дядя Джордж держит жену за руку, с облегчением глядя на меня.
– С ней все будет хорошо, – успокаивает меня кузен, пинцетом извлекая щепку. – Мама отделалась обыкновенной шишкой и наглоталась дыма. Впрочем, не так сильно, как ты. Вам обеим необходимо провести ночь в больнице. Мы сделаем кое-какие обследования легких.
– Забудь.
Я осторожно вдыхаю. Да, мне больно, но из-за этого я не попаду на больничную койку, хоть и всего лишь на ночь. Сет может еще раз провернуть свою волшебную фишку. Малакай так часто лежал в больницах, что у меня развилась настоящая боязнь белых стен.
– Твоя мать хочет в Хайклер, – сообщает дядя Джордж. – Здесь всего два часа езды. Мы вызовем медсестру из местной клиники, когда тут все утрясется. Пару дней она позаботится о маме и Тарис.
Я с благодарностью улыбаюсь дяде, но ехать с ними не собираюсь. Лучше отправлюсь в Лондон. Нет никаких сомнений в том, что пожар как-то связан с письмом. Кто бы ни был в этом виноват, я все выясню. Эти чертовы бессмертные не испортят мне жизнь еще сильнее. И впредь я не стану навлекать беду на своих родных. Без меня им будет безопаснее.
Азраэль
– Пикстон-Парк сгорел дотла и полностью разрушен!
Я стою и открываю вино, когда с этой новостью на кухню врывается Энола. Меня бросает одновременно в жар и в холод. Выскользнув из вмиг ослабевших пальцев, бутылка разбивается о пол, и кроваво-красная жидкость забрызгивает стены и мебель. Я же в два шага подскакиваю к пери.