Эффективный Черчилль - стр. 32
Харрап решил задобрить Черчилля, дважды изменив в его пользу условия контракта. Однако Уинстон остался непреклонен, заявив, что «не собирается больше иметь никаких дел»[95] с этим издательством. В конечном счете Харрап был вынужден капитулировать, заметив, что «с нашей стороны было бы некрасиво, вне зависимости от того, правы мы или нет, судиться с человеком, которому каждый из нас стольким обязан»[96].
Только после того, как Черчилль развязал себе руки, он смог урегулировать вопрос с издательством «Кассель» и с кинопродюсерами.
В ноябре 1944 года Черчилль договорился с владельцем издательского дома сэром Ньюменом Флауэром, что в случае публикации мемуаров о Второй мировой войне он обратится именно к нему. Взамен «Кассель» разрешил Черчиллю оформить сделку с Голливудом.
6 апреля 1945 года, чуть больше чем за месяц до капитуляции нацистской Германии, Черчилль получил от Александра Корда чек на 50 тысяч фунтов за экранизацию «Истории англоязычных народов».
Пообещав Флауэру права, Черчилль оставил себе место для маневра. В частности, он не связывал себя обязательством, что его мемуары действительно будут написаны. Сделано это было не случайно. Прежде чем сесть за воспоминания, необходимо было преодолеть последнее и, возможно, самое серьезное препятствие.
Правительство
После поражения на всеобщих выборах в конце июля 1945 года Черчилль отправился для восстановления физических и духовных сил на север Италии, на озеро Комо. Он остановился на вилле, которую ему любезно предоставил фельдмаршал Гарольд Александер. Свободное время Черчилль обычно проводил, рисуя местные пейзажи. Всего за время отдыха он нарисовал пятнадцать картин.
Сидя перед мольбертом, Черчилль размышлял над своей дальнейшей судьбой, привыкая к мысли о поражении на выборах; думал он и о том, стоит ли ему браться за написание мемуаров.
Помимо мольберта, холстов и красок, Черчилль взял с собой в Италию часть архива. Еще в самолете он погрузился в изучение документов, отвлекаясь только на то, чтобы зажечь некстати тухнувшую сигару.
«Они мои, – жадно произнес он, поймав на себе удивленный взгляд своего врача, лорда Морана, который сопровождал его в этой поездке. – Я могу их опубликовать»[97].
На самом деле – и Черчилль отлично знал это – без разрешения правительства он не мог опубликовать ни одной официальной бумаги. Именно это ограничение и стало едва ли не самым серьезным препятствием на пути создания мемуаров. Но будем последовательны и начнем с самого начала.
В первые годы XX века заседания британского правительства не протоколировались. Отчетом о правительственных дискуссиях служило личное письмо премьер-министра монарху. Все изменилось в декабре 1916 года, после того как в дом номер 10 по Даунинг-стрит переехал Дэвид Ллойд Джордж. Он сформировал секретариат кабинета министров, который, помимо прочего, отвечал и за ведение протоколов правительственных заседаний. Главой секретариата стал бывший полковник морской пехоты Морис Хэнки. По словам Черчилля, Морис «знал все и всех, он мог прикоснуться к любой сфере деятельности, он говорил мало и внушал доверие всем, кто с ним соприкасался»