Эффект Эха - стр. 24
– Секундочку, – я поймала его за руку, хотя совсем не хотела этого делать. Он даже не вздрогнул и руку не одернул. – Адрес. Что за адрес вы назвали?
– Нашей заправки. Вы знали, что автозаправки имеют обыкновенные адреса?
– Да подождите вы, Игорь! Скажите еще раз.
Он повторил. Я достала из кармана смятый листок, отметила кончиком мысли, что хорошо бы наконец завести ежедневник и прочла надиктованный Эхо адрес. Речная сорок два, сто четырнадцать. Я полагала, что это дом и номер квартиры, и дико психовала, когда дурацкие карты не показывали в поселке никаких высоток с таким множеством квартир. Заправка! Это адрес и номер заправки. Значит я на месте, а вот это уже очень странно.
– Послушайте, Игорь, – я взяла его за вторую руку. Они оказались неожиданно теплыми. – Слушайте внимательно. Прямо здесь скоро должно произойти кое-что довольно жуткое, но все быстро закончится, если вы поможете мне.
Он недоверчиво прищурился и освободил одну руку.
– Нужно срочно позвонить в полицию? Или вы собираетесь ограбить заправку?
– Я говорю серьезно. Все что о нас пока требуется – это сидеть и ждать.
Всего третий выезд по своим странным делам, но одно я поняла наверняка – проходы в иной мир непохожи на туманные порталы, это куда более неожиданные и менее приятные штуки. Нигде в стене не откроется окно и не подует потусторонним ветром, просто в какой-то момент поймешь, что что-то вокруг тебя не так. И тогда станет страшно, словно в тревожном сне, у котором начинаешь осознавать, что все вокруг искажено и неприятно, и захочется бежать как можно дальше. Но сбежать не получится.
Я всматривалась в окна и дождь за окном, вслушивалась в звуки. Раздражающим отвлекающим шумом оставался телевизор. Диктор с широким ртом продолжал говорить, и голос его, казалось, стал громче.
«Время. Что мы знаем о времени? Еще каких-то сто лет назад люди всерьез считали его состоянием или, если угодно, измерением пространства. Любой физик сейчас скажет, что время – лишь переменная в известной формуле, сильно зависимая от массы и скорости. Но слышал я и другие интересные предположения. Что если каждый миг нашего состояния лишь кадр бесконечной кинопленки и наше сознание несется по ней, оживляя застывшие кадры? Значит, оно может замедлиться, и мы определенно заметим это…»
– Заметим это, – повторила я.
Дождь за большими окнами больше не был сплошной пеленой. Он распался на капли, плавно скользящие вниз с низкого неба. Замерцал свет. Я схватилась за край стола. Мне казалось, что сейчас мои движения также станут плавными и медленными, но ничего такого не произошло.