Эффект домино. Падение - стр. 34
Брайан, будто прочитав мои мысли, без лишних слов ворует у меня один и махом закидывает в рот, нагло улыбаясь. Не понимаю, он снова стал прежним или мне это только кажется?
— Сынок, дай девочке поесть нормально, — укоряет его мать, которая между делом добавляет мне в тарелку довольно большой кусок индейки и картофель. Они решили меня откормить на убой?
— Привыкай, теперь тебя не выпустят из-за стола, пока не съешь всё! — добавляет Глория, со смехом надувая свой живот.
Вся эта ситуация разряжает обстановку, и я даже немного расслабляюсь, но, когда все приступают к ужину, я вдруг вспоминаю, что совершенно не умею орудовать ножом и вилкой. Делаю вид, что этикету за столом я научилась с пелёнок, и, молясь о том, чтобы у меня всё вышло с первого раза, начинаю пилить индейку. У меня получается ужасно, потому что она елозит по тарелке, норовя катапультировать в чью-нибудь сторону. В тишине столовой этот натужный скрежет столовых приборов звучит, как расстроенная скрипка. Я попеременно то краснею, то бледнею от того, что выставляю себя бескультурной невеждой.
— Кто придумал эти ножи, а? — Брайан откладывает свой нож в сторону и, воткнув вилку в свой кусок, откусывает прямо от него, прикрывая глаза от блаженства. — Мам, отпад! — поднимает большой палец вверх, не прекращая жевать.
Эллисон просто подмигивает ему, довольно улыбаясь, и тоже убирает свой нож в сторону.
— А что, так можно было? — обрадованная Глория хватает ножку индейки прямо пальцами и вгрызается в её сочную мякоть.
Мистер Кроу так вообще удивил: повторил за дочерью, словно только и ждал этой команды. Мне бы сейчас засмущаться, ведь я прекрасно понимаю, что все они сейчас делают, но внезапно мне становится настолько тепло и спокойно, настолько комфортно и хорошо, что самое меньшее, что я могу сделать для этой семьи – это перестать, в конце концов, смущаться, и быть просто благодарной.
Быть просто собой.
Кажется, именно этого хотел Брайан.
9. Глава 8 Орёл и ястреб
Брайан
Джеб-джеб-кросс. Джеб-хук-хук. Апперкот[1]. Без остановки наношу выверенные комбинации ударов по груше, полностью сосредоточившись на технике. Лёгкие горят, мышцы всего тела напряжены, пот застилает глаза, но я продолжаю бить по кожаному мешку, пока не начинает саднить кожа пальцев. Обожаю боксировать, защитив кисти только специальными бинтами. Пухлые перчатки для меня – всё равно что секс в презервативе. Вроде нравится, но кайф совсем не тот. Правда, другого я и не пробовал, но что-то мне подсказывает, что это так и есть.
Чёртовы гормоны. Чем бы я не занимался, как бы не пытался себя отвлекать, мои мысли так или иначе сводятся к Кассандре. Мне до ломоты в теле хочется вытрясти из неё всю ту чушь, о которой она думает.