Эффект бумеранга - стр. 8
– У мужа ленч, куда лезете, грязные попрошайки! – закричала на них неопределенного возраста китаянка, но, увидев перед собой Метлоу, всплеснула пухлыми ручками и с китайского перешла на дурной английский: – О-о-о, простите, сэр!.. Я приняла вас за одного из тех мерзавцев, что вечно торчат у двери нашей клиники. Как прикажете доложить о вас мужу? – попятилась она к высокой резной двери.
Музафар схватил ее за руку и толкнул к дивану.
– Сидеть тихо, косоглазая крыса! – приказал он по-английски и еще что-то добавил на незнакомом Метлоу языке.
Китаянка от ужаса округлила глаза и часто закивала головой.
Доктор Юсуф возлежал с закрытыми глазами в мягком кресле и отрешенно курил кальян.
Нагматулла, принюхавшись к дыму кальяна, многозначительно посмотрел на Метлоу.
– Где тебя шайтан носит? – услышав стук двери, лениво проворчал Юсуф и протянул в сторону Метлоу унизанную перстнями руку: – Иди, моя тигрица, иди скорее к своему повелителю!
Метлоу сжал протянутую руку и рывком выбросил его из кресла. Юсуф вскрикнул и с кошачьей ловкостью метнулся к двери, но путь ему преградили Нагматулла и Музафар. Положив руки на кривые кинжалы, засунутые за пояса, они с брезгливым спокойствием смотрели на него. Юсуф попятился от их взглядов. Метлоу показал ему на пол, и тот послушно сел, поджав по-восточному ноги под себя. Метлоу стал с интересом рассматривать дорогие перстни на его пальцах.
– Сколько заплатил за эти цацки, док?
Но тот лишь ошалело пучил на него тусклые глаза.
– Обкурился гашиша, нечестивый пес! – пнул его ногой Нагматулла.
– А во сколько обошлось гнездышко? – оглядев заполненную дорогой мебелью комнату, спросил Метлоу и опять не дождался ответа. – Что ж, напомню, в сто тысяч долларов. А сколько я тебе дал на лечение Джона Ли Карпентера?
Юсуф скривил в злобной ухмылке губы:
– Ненавижу, христианская собака.
Музафар вдруг издал изумленный вскрик и показал отцу на массивный серебряный перстень на безымянном пальце Юсуфа, на котором была выгравирована рука с занесенным кривым кинжалом. Старый мулла, взглянув на перстень, побледнел. Положив руку на рукоять кинжала, он вперил вспыхнувший ненавистью взгляд в Юсуфа и процедил сквозь зубы:
– Я думал, что ты просто заблудшая овца, а ты, оказывается, вон из какой клоаки… Будь проклят ты, питающийся падалью! Будь проклят до седьмого колена род твой, слуга шайтана!
Юсуф лишь засмеялся в ответ.
Метлоу была непонятна бурная реакция Нагматуллы и его сына на обыкновенный, как ему показалось, серебряный перстень на пальце Юсуфа. Нагматулла, приказав сыну не спускать с Юсуфа глаз, кивком головы показал Метлоу на дверь.