Эфемерно - стр. 28
– Нужно пройти внутрь своей боли… – проговорила Анна Евгеньевна. – Только тогда станет легче.
– Да я и сам знаю! – издал я что-то похожее на нервный смешок и махнул рукой. – Психолог я, в конце концов, или кто?!
И вдруг случилось нечто непредвиденное.
«Ох, – подумал я, – как же мне повезло, что Анна Евгеньевна ничего не видит…»
– Вы плачете, – прошептала Анна Евгеньевна.
Я почему-то даже не удивился.
– А Вы всё-таки можете иногда видеть.
– Слёзы не нужно видеть… Когда человек плачет, даже воздух вокруг становится другим. Как будто из души плачущего начинает что-то выходить… какая-то особая энергия. Вот её я и чувствую сейчас.
– Вы сверхчувствительная. Можете воспринимать то, чего не могут другие.
– Угу. Кроме здоровенных дыр в школьных коридорах.
Я попытался рассмеяться, но слёзы стремительно покатились из глаз. Я не понимал, что происходит. Впрочем, здесь как раз всё было понятно. Обитель человеческих страданий. Это место с лёгкостью пробуждало глубинные переживания, заставляя душевные шестерни вращаться с утроенной силой.
Анна Евгеньевна вдруг подняла правую руку и медленно протянула её в мою сторону. Её ладонь повисла в воздухе, как бы пытаясь нащупать меня.
Она звала меня.
Чуть замешкавшись, я всё же поднялся и подошёл к дивану. Присев рядом с ней, приложил голову к её ладони. Её пальцы мягко погрузились в мои волосы. Пододвинувшись ещё ближе, я опустил голову ей на колени.
И заплакал.
– Плачьте… – зашептала Анна Евгеньевна, гладя меня по голове. – Плачьте, раз того просит душа. Пускай выговорится…
Слёзы текли, и я не мог остановиться. За окном, будто поддерживая мою печаль, шёл дождь. А Анна Евгеньевна всё шептала и шептала своим ласковым, проникновенным голосом:
– Пусть так, пусть…
· · • · ·
Я приподнял веки.
Белая подушка. Мягкие лоскуты одеяла. Золотисто-оранжевая мякоть стекает по оконному стеклу. Она лежит рядом…
Неужели не сон? Неужели я и правда рыдал вчера у неё на коленях? А потом остался на всю ночь? Ну, конечно. Она ведь сама попросила меня, полусонного, разложить диван, чтобы мне было удобнее спать, а сама скромно легла на самый его краешек, повернувшись ко мне спиной и укрывшись лишь тоненьким пледом, благодушно предоставив мне всё одеяло. Ночью, на миг очнувшись и осознав всё это, я почувствовал глубокую заботу от её поступка. После чего тут же поделился с ней одеялом. Ощутив это, она шелохнулась, чуть повернулась ко мне на мгновение, как бы благодаря, и полностью укрылась одеялом, пропитанным моим теплом. Так мы и проспали до самого утра. Давно у меня не было такого крепкого и здорового сна…