Эфемерно - стр. 22
– До свидания, – сказал я, выключая за собой в прихожей свет и выходя в тускло озарённый коридор.
– До свидания, – тихо произнесла Анна Евгеньевна.
И дверь обители человеческих страданий закрылась.
Глава 4. Странный месяц апрель
Моя вторая встреча с Анной Евгеньевной не заставила себя ждать.
Во вторник, как и обычно, я сначала съездил в школу, а затем отправился расклеивать объявления. Завершив все дела, вернулся в общежитие, помылся, покушал и надел более-менее приличную одежду – чёрную рубашку с засученными рукавами и новые джинсы. Потом поймал себя на мысли: «Какая ей разница, в чём я?» Тем не менее, оставил всё как есть и в седьмом часу вечера сел в маршрутку. Спустя полчаса передо мной снова предстало блеклое девятиэтажное чистилище.
– Какая погода сегодня? – спросила Анна Евгеньевна, когда я вошёл в микроприхожую.
– Прохладно и дождливо. Кажется, первый в этом году дождь. Пока ещё не такой сильный, даже по-своему приятный.
– М-м… – задумчиво кивнула она.
– А не хотите прогуляться?
– Прогуляться? О, нет, что вы. Куда же я сейчас пойду?.. Я ведь с гипсом… Это будет долго.
– И правда. Глупо было Вам это предлагать…
– Погулять было бы здорово, – улыбнулась она. – Но лучше не сегодня.
Мы устроились, как и в прошлый раз. Я сел у стола со швейной машинкой, она – на диване. В этот раз он был собран, да и вся комната выглядела более убранной. У меня были некоторые новости об Илоне. Первым делом начал с них.
Она вернулась на учёбу. За последние два дня не прогуляла ни одного урока, даже получила две четвёрки. Правда, пока ни с кем из одноклассников толком не общалась: тихонько сидит на своей задней парте и молчит. Если кто-нибудь к ней обращается, тут же бледнеет, напрягается в мгновение. Но когда понимает, что пришедшее к ней слово имеет отвлечённо-бытовой характер, сразу же заметно расслабляется.
– Она всегда такая, когда стыдится… – произнесла Анна Евгеньевна. – Уходит и затихает, чтобы только никто её не видел.
– Я, кстати, решил поговорить с ней. Вчера.
– Правда? И о чём же?
– О том, что она сейчас чувствует. О том, что все семьи – разные, и это совсем не значит, что какая-то из них хуже или лучше. Просто у всех свои особенности. И зачастую нужно учиться тому, как с этими особенностями жить.
– А что она?
– Да, собственно, ничего. Слушать меня не захотела. Всё было так: я попросил её задержаться после моего занятия, и, когда все ушли, она осталась. Я подумал, что это хороший знак. Но уже после нескольких моих слов она перебила меня и сказала, чтобы я не строил из себя крутого психолога, показала мне средний палец – и ушла. Впрочем, то, что она вообще решила остаться по моей просьбе, для меня уже огромнейшее достижение, поверьте!