Её звали Лёля - стр. 28
– А как же Родину защищать? – поинтересовался Сергей, прищурив глаза.
– Ракеты же есть, – пожал я плечами.
– А, ну понятно. Среди нас пацифист, – усмехнулся Дима и отвернулся, стал в окошко смотреть. Они сегодня все сговорились, что ли?
– Разве плохо быть пацифистом? – спросил я. Внутри тоже стало припекать.
– Ну, откуда мне знать, – заметил Сергей. – Слушай, а ты в армии служил?
– Нет.
– Ну понятно, – разочарованно заметил газовик. – Что, парни, пошли, покурим?
Они все втроём встали и вышли, оставив меня одного. С собой демонстративно не позвали. Да я бы всё равно отказался – не курю. Подумаешь, знатоки оружия и советской истории! Но снова стало очень неприятно. Я тут совершенно чужой. Даже поговорить не с кем. Значит, мне предстоят две недели ада. «Ничего, – подумал, стараясь успокоиться. – Недельку выдержу как-нибудь, а потом свалю. Или даже меньше. Нет, три дня. Максимум. Что я, заболеть не могу, что ли? В конце концов, тут всё добровольно».
С этими мыслями я пошёл к проводнице. Взял белье, расстелил постель на одной из верхних полок. Когда парни вернулись, сделал вид, что сплю. На самом деле, конечно, долго не мог закрыть глаза. Они же не стали молчать из уважения ко мне. Так и бубнили ещё долго, а я все-таки под их разговор уснул.
Посреди ночи, не знаю в каком часу, я резко слетел с верхней полки. Спал так глубоко, что не успел среагировать и уцепиться за что-нибудь. Все вокруг меня куда-то полетело кубарем, раздался жуткий скрип, чей-то вскрик, а потом всё погрузилось в полную тишину и мрак. Когда я очнулся, то первое, что увидел, – это морду лошади. Она спокойно отщипывала траву большими губами, затем хрумкала, прядала ушами и шумно дышала, раздувая ноздри.
– Фу! – сказал я, когда животное подошло слишком близко, и сильно запахло звериным потом. – Уйди от меня! – махнул рукой, и лошадь, мотнув головой, сделала несколько шагов в сторону. Я заметил, что у неё передние ноги перевязаны верёвкой. «Издеваются над бедолагой, – подумал. – Кому в голову взбрело такое?»
Осмотрелся вокруг. Светает. Значит, скоро рассвет. Небо из темного стало серым. Луна и звезды – менее яркими. Далеко в степи полоска земли на горизонте стала краснеть, будто накаляться. Это поднимается солнце. Но пока ещё хорошо, прохладно. Я почему-то лежал на земле, в траве. Поднялся, стал отряхиваться и… удивился. Почему на мне такая странная одежда? Не моя, в которой в поезде ехал, а… военная?
Рубашка, брезентовый ремень, штаны какие-то нелепые, с широченными бёдрами. На ногах грубые ботинки, а сверху, к коленям, тянутся бинты, что ли? Я не ранен, случаем? Ощупал ноги, нет. Всё в порядке. Прикоснулся к голове – там головной убор. Стянул его – о, узнаю. Пилотка. Звездочка есть. Так я что же, в форме солдата Красной Армии, получается? Видел в кино. Но кто меня переодел? И почему вытащили из поезда?