Ее заветное желание - стр. 23
Дельфина почувствовала, как слезы жгут глаза, как комок подступает к горлу. Попыталась убрать с лица Стивена прядь волос, но она слиплась намертво. Ей требовались вода, бинты и…
– Дилли, нельзя позволять им… – В комнату вошла сестра и грозно нахмурилась.
Дельфина не выдержала, слезы заструились по щекам.
– Это Стивен Айвз, Элли. Он еще жив.
С мрачным лицом сестра подошла к кровати и пощупала его пульс.
– Едва-едва, – буркнула она. Повернулась к служанке, которая стояла у нее за спиной. – Быстро приведи хирурга.
– Воды… – Голос Стивена едва различался.
Дельфина схватила графин, стоявший на столике возле кровати, и наполнила стакан. Подложив ему руку под голову, поднесла стакан к губам. Стивен жадно отпил.
– Джулия, – выдохнул он.
Дельфина нахмурилась. Джулия? Это кто? Она осторожно устроила его голову на подушке.
– Я Дельфина Сент-Джеймс, – сказала она.
Стивен нахмурил лоб, словно давая понять, что это неважно, и потерял сознание.
Сердце у Дельфины билось где-то в горле. Она проглотила слезы. Потом, налив воды в таз, поднесла его к постели и принялась обмывать лицо раненого.
Стивен слышал, как шуршит полотно, или, возможно, это было женское платье. В воздухе висел запах луговых цветов и мяты. Но стояла ночь и ничего не было видно. Он не мог понять, где находится. Все еще в Вене? В Брюсселе? Или в Лондоне? Потом вспомнил о сражении. Вслушался, но пушки молчали. Значит, все закончилось. У него не было никакого представления о том, кто победил. Снова послышалось шуршание.
– Кто здесь? – слабым голосом спросил он.
Шуршание материи стало громким, приблизилось, и он почувствовал, как на лоб легла прохладная рука.
– Стивен? – Он почувствовал аромат духов, слабый и знакомый. – Очнулся, – произнесла женщина громче.
Стивен повернул голову на голос и тут же сообразил, что этого не стоило делать. В голове словно взорвался фейерверк. Он стиснул кулаки, словно усилием воли можно было прекратить приступ. Это только добавило боли, которая растеклась вверх по руке и плечу.
Значит, ранен, подумал Стивен, задохнувшись. Насколько тяжело? Он снова попытался привстать, не торопясь, осторожно, и мучительная боль охватила все его существо. Он сжал зубы, чтобы не закричать. Непонятно было, куда он ранен. Это была пуля из мушкета, удар сабли или удар кавалерийским копьем? Волны белой раскаленной боли грозили затопить его. Он с трудом хватал воздух ртом. Нежная ладонь снова коснулась лба, успокаивая, будто он был ребенком, которого мучают ночные страхи.
Где он? Стивен вспомнил, как прозвучала команда к атаке и как он ударил коня шпорами, вспомнил пламя, которые изрыгали французские пушки. А потом… темнота.