Её восточные ночи - стр. 24
Не верить иностранке оснований у Эмина не было. Вначале он ещё сомневался. Какая-то мутная история про жениха, который сначала вёл себя как светский мусульманин, а потом резко «переобулся». Хотя кто знает, что творится в головах других людей? Но искреннее признание про разбитое окно и украденную бутылку воды убедило аль-Тавила, что Тамара не врёт. Слишком сложны все эти мелкие детали для обмана. Ведь ложь должна быть грандиозной, чтобы ошарашить человека и заставить поверить в неё.
Не успел мужчина припарковаться около строительного участка, как раздался звонок сотового.
– Да, отец! Добрый день!
– И тебе доброго дня, Эмин. Как дела на проекте? Уже заключил договор с поставщиками мрамора?
– Да, вчера. Ну, а в целом, по стройке из графика мы ещё не выбились, но сроки поджимают.
– Я прилечу в Тунис на следующей неделе. У меня назначена встреча с министром туристического развития. К тебе тоже загляну на денёк.
– Хорошо отец. Буду ждать.
Внезапно в голове аль-Тавила возник план. Тамара заикнулась про деньги в качестве благодарности за её спасение. В них он не нуждался. А вот кое в чём другом беглянка вполне могла оказать ему услугу.
Чем больше Эмин размышлял о задуманном, тем удачнее казалась ему неожиданная идея. Оставалось только выяснить, не убила ли иностранка своего жениха в порыве злости. Иначе всё осложнится. Сделав пару звонков нужным людям, к вечеру араб получил информацию. Хвала небесам! Хамид Нафти был жив. А это значило, что пришло самое время наведаться к нему, чтобы забрать паспорт Тамары. Сам аль-Тавил это делать, разумеется, не собирался. Благо есть местные, готовые за деньги, выполнить любую работу.
9. Глава 8
Тамара
Гостевая спальня, в которую меня отвёл Фарух, невероятно прекрасна. Из её окон открывается вид на море и небольшой пляж, предназначающийся только для постояльцев бунгало. Три стены комнаты – кремовые, а четвёртая, та, что находится в изголовье кровати, – нежно-бирюзовая с характерным восточным орнаментом. В тон ей подобраны шторы из плотной ткани и покрывало на постели. В углу спальни стоит старинная глиняная амфора, а на тумбочке – светильник в форме причудливого резного фонаря. Мебель из натурального светлого дерева смотрится очень дорого и, наверняка, сделана на заказ. Пол застелен пушистым ковром цвета экрю.
Ложусь на кровать, утопая в мягких подушках. Господи, какое блаженство! Моментально проваливаюсь в сон.
Около двух часов дня Фарух стучится в мою дверь. Интересуется, не желаю ли я пообедать. Естественно, я желаю. Учтивый парень предлагает на выбор: накрыть стол в патио, на террасе или в гостиной. Молодой араб называет меня не иначе, как «госпожа», и избегает смотреть в глаза. Я не привыкла к такому обращению, но в моём положении устанавливать свои порядки было бы верхом наглости.