Ее нежеланный лорд - стр. 19
– Может быть, вы меня отправите в монастырь? – жалобно спросила она.
Папенька начал краснеть, и маменька бросилась за стаканом воды.
– Бьянка! Как тебе не совестно? Мы столько для тебя сделали. Мы растили тебя для того, чтобы ты продолжила род Эверси, а не для того, чтобы высохла в молитвах и постах.
– Я не хочу иметь ничего общего с Шико, – решительно объявила Бьянка.
– Претемный, – прохрипел папенька, – какая эгоистичная девица выросла, а, Амалия? Сперва опозорила нас на все королевство, теперь упирается… Знаешь, дочь, ты поедешь на бал и приложишь все усилия, чтобы Левран обратил на тебя внимание. Потому что… в противном случае мы с матушкой окончательно убедимся в том, что ты своенравная, избалованная, неблагодарная и крайне эгоистичная особа, которая совершенно не думает о родителях!
И тут Бьянку накрыло волной совершенно неконтролируемой ярости.
Это она-то не думает о родителях? Да как же так? Неужели они… в самом деле именно такие, какими она их видит именно сейчас? Неужели так и не поняли, что она сделала только ради них?
– Я никуда не еду, – тихо сказала она.
Амалия Эверси закатила глаза и побледнела, граф бросился ее поддержать.
– Нет, ты посмотри, что творишь с матерью! – крикнул зло. – Амалия, душа моя… Давай я тебе помогу дойти до кушетки.
Но графиня потянулась к Бьянке, дотронулась до ее щеки – очень нежно, как никогда раньше – и прошептала:
– Милая… пожалуйста. Мы очень, очень просим тебя. Я прошу…
Особняк Ларно давно начал ветшать, на его боках строгого серого цвета краснели кирпичом пятна отвалившейся штукатурки. Если ехать из центральной части города, спускаясь при этом с горы в сторону моря, можно было увидеть, что над правым крылом провалилась крыша, и никто ее не чинит, потому что у семейства Ларно попросту нет на это средств.
Впрочем, некоторые стеснения в средствах испытывала и семья Эверси. Разница была лишь в том, что род Ларно обеднел на пару поколений раньше, а особняк Эверси был отремонтирован дедом Бьянки.
Одно было хорошо у Ларно: дом окружал старый яблоневый сад, пронизанный узкими, полузаросшими тропинками, украшенный старинными беседками. Весна была в самом разгаре, деревья стояли в цвету, прекрасные, словно невесты перед алтарем Всеблагого, и Бьянка, так долго просидевшая взаперти, не могла надышаться вкусным свежим воздухом.
Выглядывая из окна кареты, она с интересом наблюдала за жизнью, кипящей на улицах столицы. С некоторым сожалением отметила, что у ее платья безнадежно устарел фасон рукава и что богато одетые горожанки предпочитают вырез в виде буквы «V», а вовсе не квадратный, выставляющий напоказ грудь. В моду снова входили пышные веера и сапожки на высоком каблуке, а она была обута в старые атласные туфельки с изрядно стоптанными подметками.