Ее настоящая жизнь - стр. 4
Это был даже не вопрос, а утверждение.
Нина медленно, как в кино (точнее, в данном случае, конечно же, как в книге), разворачиваясь, воскликнула:
– Ах, синьор, если бы я столкнулась с таким привлекательным мужчиной, то непременно запомнила бы это!
Она явно нарывалась на комплимент, ведь Г.Г., следуя неписаному кодексу галантности, должен был бы заметить, что и он сам не забыл бы такую эффектную даму. Но милая улыбка с лица Г.Г. уже исчезла, уступив место угрюмому выражению, от которого у Нины душа ушла в пятки.
А он, пронзая ее взглядом темных глаз из-под по-обезьяньи нависших бровей, заметил:
– Уверен, что мы сталкивались в Нью-Йорке. Быть может, и не раз. У меня память на лица завидная…
Вот что значит – не заметил! Очень даже заметил, что Нина вела за ним слежку.
Девушке сделалось страшно, хотя она знала, что Г.Г. здесь, в поезде, не посмеет ничего предпринять.
Не оставалось ничего иного, как обратить все в шутку. Пригрозив Г. Г. пальцем утянутой лайковой перчаткой руки, Нина заявила:
– Ах, синьор явно положил на меня глаз! Но я замужем и верна своему супругу. Он у меня подлинный сицилиец, очень ревнивый!
Тонкие губы Г.Г. дрогнули в сардонической усмешке, и Нина увидела крепкие желтоватые зубы совратителя Лолиты.
Настоящие волчьи клыки.
– И ваш очень ревнивый муж, мадемуазель, точнее, конечно же, мадам, отпустил вас одну в гости к друзьям? Вот они какие, эти сицилийцы!
Понимая, что Г.Г. ловко поймал ее на противоречиях, Нина воскликнула:
– Ах, синьор, как вы можете обо мне подобное думать! Я навещаю сестру моего мужа!
Г.Г. ухмыльнулся еще шире:
– Вы же только что сказали, что друзей, мадам…
Снова поймал! Ведь знала она, что Г.Г. опаснее барракуды, так нет, сама нарвалась на общение с ним.
Хотя могла бы сидеть в соседнем купе и исподтишка наблюдать за ним, не привлекая внимания.
Но дело все в том, что внимание она и так к себе уже привлекла – еще в Нью-Йорке.
Поэтому, снова пригрозив Г.Г. пальчиком, Нина заметила:
– Все дело в моем плохом английском! Да, да, синьор, вижу, вы со мной заигрываете! Но, уверяю вас, ничего не выйдет.
Г.Г., вдруг вновь превратившись в саму учтивость, заявил:
– Ваш английский бесподобен, мадам. Но прав ли я, что слышу в нем некоторые славянские нотки? Знаете, я был некоторое время женат на польке…
Ну конечно, был женат – когда жил в Париже, пялясь в саду Тюильри на тамошних нимфеток. И не только в Тюильри.
– От синьора ничего не ускользнуло! Да, моя мамочка – тоже полька!
Г.Г. пробормотал:
– Этим-то и объясняется, что на итальянку вы ничуть не похожи, мадам. Я вырос в Швейцарии и в отеле моего отца повидал множество «макаронников»…