Её (мой) ребенок - стр. 25

Поставив локти на невысокий подоконник, скучая, смотрит в окно. Причмокивая жует конфету.

На какое-то время отключаюсь от нее, погружаясь в работу.

– Ой!… – испуганно.

Мы с Медведевым синхронно разворачиваемся.

На ее малиновых штанах, на левой брючине большое мокрое пятно, а на правой – маленькое, коричневое. Судя по всему от растаявшей в кармане конфеты.

На пол тонкой струйкой с подоконника часто капает вода из чашки, в которой стоит горшок с кактусом.  Беспомощно хлопает ресничками.

Ох, поливальщица! Увлеклась…

– Алёнка!.. – озабочен тру виски.

Морщась лезет рукой в карман, брезгливо доставая растаявшую шоколадную кашу вперемешку с  оберткой.

Стояла она, прижавшись к батарее… видимо конфета растаяла.

– Что с тобой делать?

Покаянно вздыхает синхронно со мной.

– Не ругайся… – преданно смотрит мне в глаза.  – Оно само.

Мужики сочувствующе переглядываются.

– Крольков,ты у нас самый опытный. Чего делать теперь?

Не так давно Гена женился. И теперь у него есть дочка Мила, на пару лет постарше Алёнки. Дочь его жены Галины от первого брака и несостоявшаяся хозяйка Гаврюхи.

– Хм… Застирывай пятно… развешивай сушиться на батарее…

– Может, новые купить? – с сомнением смотрю на шоколадное пятно.

– Может, Машу попросить забрать её? – предлагает Медведь, смотрит на часы. – Через два часа освободится.

– Не надо меня, забрать! – жалобно. – Мы к маме поедем!

Переводит на меня тревожный вопросительный взгляд.

– Обязательно! Снимай штаны…

Аленка остаётся в колготках.

Ставлю ее с ногами на своё кресло.

Стоя в "предбаннике" мужского туалета стираю жидким мылом пятно. Вода едва теплая и отстирать нереально, конечно. Выжимаю. И разворачиваясь на звук открывающейся двери машинально встряхиваю. Брызги летят прямо в ошалевшее от моей наглости лицо Брагина!

Мля.

– Извините, товарищ майор.

Обтекает, стирая с лица тыльной стороной кисти капли, не моргая смотрит мне в глаза.

По нашему майору очень легко понять, когда он в гневе. Его лицо наливается красным. И сейчас оно в цвет Алёнкиным штанам. А я, судя по всему, бледнею, так как моё лицо немеет.

– Айдаров… – вижу, как его губы беззвучно двигаются, но каждое ругательство легко считать.

Вдох… Выдох…

– Исчезни, Айдаров.

– Есть! Совсем?

– Работай, иди!

Сжимая в руках мокрые штаны, вылетаю в коридор.

– Лёвушка… – тихо, сзади.

Резко оборачиваюсь. Марина… капитан из соседнего отдела по несовершеннолетним. Пару раз было у нас…

А сейчас мне вообще не в кассу эта связь!

– Какие планы на вечер? – флиртуя, крутит на палец локон. – Я могу приехать.

– Нет!

Удивлённо дергает бровью.

– Я… мм… с дочкой… живу теперь. Ко мне нельзя.