Единственный человек на земле. Часть 2. Нет смысла без тебя - стр. 13

– А если появилась какая‑то информация?

– Дело не лежит у человека, который в отпуске, – ответил Игорь, – мы же не простые следователи. У нас дело всегда при дежурном следователе, если кто‑то ушел на больничный или в отпуск, его сразу передают дежурному, который работает над ним в отсутствие ведущего следователя. Если бы что‑то появилось, этим сразу бы занялись дежурные, даже несмотря на то, что расписали это дело на меня. Кроме того, он обращался в дежурную часть, и там ему сказали обращаться ко мне. Значит, ничего острого нет. Давай смотреть фильм.

Но телефон пиликнул вновь. У Игоря был смартфон, как и у Марины. И они установили приложение для обмена сообщениями, в котором создали два чата. Один – для обмена фотографиями, другой – просто для переписки. Первый чат очищался сам по себе спустя пять минут после просмотра сообщения, а второй чат сохранялся. Забавная штука, позволяющая конфиденциально обмениваться информацией – даже если телефон взломают или украдут, доступа к интимному чату не будет ни у кого, потому что в нем ничего и нет, сообщения сами удалились. А обычная переписка… Кому она нужна?.. Игорю, в принципе, все равно – он бы не сильно расстроился из‑за утраты доступа к интимному чату, все‑таки они взрослые люди, и особенно откровенных фотографий там практически не было. Но Марина категорически против – ее работа предполагала, что телефон может быть в доступе у всех подряд, а ординаторы в клинике не упускали шанса залезть в чужие гаджеты, чтобы потом судачить. Поэтому из множества приложений для обмена сообщениями у Игоря был только определенный мессенджер, одобренный Мариной.

Видимо, звонившему потребовалось немного времени, чтобы это выяснить – поскольку приложение само показывало, у кого из абонентов из контактов оно установлено. Периодически Игорю приходили оповещения, что у коллег или знакомых появился этот мессенджер, но он вновь созданные самим приложением чаты удалял, а на приходящие сообщения не отвечал – общаться здесь с кем‑то, кроме Марины, ему было совершенно неинтересно.

– Что там? – спросила Марина. – Любовницы написывают?

– Да уж точно!

Игорь открыл сообщение.

Его прошиб холодный пот.

«Имя Лизы Лавровой вам что‑нибудь говорит? Завтра на Красной площади, в 11:30».

Никитка плакал не переставая. Долгий, мучительный перелет утомил его. Но Лизе было все равно – она не чувствовала ничего. Все выжжено, ничего святого. Ничего своего – все чужое, даже имя. Сын, прижатый к груди, единственное существо на планете, которое родное. Все, что осталось. Больше ничего.