Единственные - стр. 14
А тут…
Девушка кормит малыша грудью.
У Волгарского было чувство, что он, разогнавшись на спринтерской дистанции, со всей дури влетел в невидимую стену.
Во-первых, обнаженная грудь и есть обнаженная грудь. Несмотря на обилие секс-картинок, стриптиза и доступных женщин, любой нормальный мужик не может оставить без внимания прелестное лакомство.
Во-вторых, кормление. Естественное грудное кормление…
У Захара мгновенно пересохло во рту, хотя, находясь в машине, он выпил пол-литровую бутылку питьевой воды. Он, как самый последний идиот, завис на этом зрелище. В прямом смысле завис. Не мог отвести взгляда.
Чего греха таить, он, взрослый мужчина, впервые в жизни видел, чтобы молодая красивая девушка кормила грудью ребенка.
Это завораживало. Притягивало взгляд.
Это, как удар под дых, от которого не сразу приходишь в себя.
Просто стоишь и пытаешься сделать вдох.
И у тебя ни хера не получается.
Он, искушенный и удовлетворенный любимыми сексуальными прихотями, сейчас никак не мог взять себя в руки и оторваться от созерцания картины: она, скинув пальто, сидит на его черном диване, рядом разложена детская одежда. Сидит вполоборота, но как раз так, чтобы он имел возможность разглядеть всё, что нужно и что нельзя тоже. Голова чуть склонена набок. Смотрит на ребенка и улыбается.
Малыш же, важно чмокая и работая ртом, зацапал руками мамину грудь. А вдруг мама передумает и отберет у него лакомство?
Это было ещё не всё. Самое хреновое Волгарского ждало впереди. Когда он понял, что возбуждается от увиденного зрелища. Впервые в жизни Захар Волгарский усомнился в своих сексуальных предпочтениях и, чтобы вытолкать себя из ступора, задал единственный вопрос, актуальный при данной ситуации.
Макар видел, что он заходит. Безопасник не смотрел на девушку. Оказалось, что подобное важно для Захара. Что не понравилось Захару – слишком серьезный вид Макара. Точно тот знал то, что неизвестно ему, Волгарскому.
Девушка же от его голоса подорвалась, иначе не скажешь. Вздрогнула, быстро обернулась, и тотчас попыталась спрятать процесс кормления плечом. Во время её нехитрых манипуляций, Захар успел разглядеть легкий испуг и недоумение во взгляде.
Больше стоять в дверном проеме не имело смысла, и Захар прошёл далее.
– Итак, кто смелый? Кто мне ответит, что же происходит?
– Ты вернулся?
– Как видишь.
Захар подошёл к столу и скинул пальто на спинку кресла. Душновато становилось. К черту и галстук… Когда в одной с тобой комнате сидит кормящая мама, как-то становится не до условностей.
Захар честно не хотел на неё смотреть. Понимал – смущает. И не мог справиться с искушением.