Единственная для звёздных братьев - стр. 16
Ни одна из них не способна принять полностью нашу силу… чтобы дать нам самую желанную во всей Вселенной новую высоко энергетическую жизнь… Наследника…
11. Глава 10.
С трудом удаётся разлепить тяжёлые веки. Словно кто-то их нарочно заклеил лейкопластырем и теперь я их еле-еле раскрываю. Чувствую тошноту и сильную боль, словно меня били по голове, и не один раз. Даже приоткрыв глаза, я не смогла нормально рассмотреть и понять, где я.
Рядом, на узкой кровати, свернулась клубком моя малышка. Худенькая, маленькая сестра хоть и подросток уже, а из-за дефицита солнца и сбалансированного питания - совсем ещё ребёнком выглядит. Она спит рядом, прижавшись к боку, словно сильно испугалась чего-то и ищет у меня защиты...
Снова прикрываю глаза и пытаюсь вспомнить, что вообще произошло.
Лер разбудил меня среди ночи и потащил смотреть звёзды. Мы пробрались наверх, и там он подарил мне колечко, решившись объявить о том, что мы теперь будем парой. Рассматриваю руки… Странно, но я ни на одном пальце кольца не вижу.
После мы засобирались и решили возвращаться. И уже около спасительного выхода он ждал нас.
Я аж сажусь, вспомнив яростный неоновый огонь в глазах, который, кажется, лишает рассудка и воли даже сейчас...
Укрываю сестрёнку одеялом, поёжившись и прикусив губу. От воспоминаний тошно. Хочется вывернуть желудок, но я через силу сглатываю неприятный комок в горле и пытаюсь вспомнить, что было дальше. Страшный псионит попробовал подчинить нас, а затем ударил пси-выбросом, желая превратить в мертвецов или неуправляемых зомби.
А что случилось потом?.. Только отрывки и непонятные картинки, которые смешались в голове… И раздражающий громкий крик Лера, буквально пронзающий холодные, пустынные туннели. Он, похоже, дотащил меня сюда сам, на своих двух, и постоянно пытался привести меня в чувства. Помню, как его отчаянные крики, так и шёпот, бессильный, словно у него закончились все силы и гаснет надежда. Словно, перестаёт гореть его огонь внутри, что согревал его и меня все эти долгие годы.
Он иногда останавливался. Я точно помню, как он посадил меня на холодный бетон, сел рядом и заглянул в глаза. Помню, как он лихорадочно расстегивал куртку, чтобы в следующий миг накрыть меня. Как он редко и тяжело дышал, пытаясь унять свои собственные чувства.
Невыносимо это помнить. И ещё невыносимее было ему, я уверена.
После отрывками вспоминается то, как он, вместе с парнями м вахты, втащил меня в анклав, как он орал, перебудив всех. Его голос звучал с надрывом, но я не помню его слёз. И не помню, что видела сестра. В какой-то момент меня просто вырубило…