Единственная для президента - стр. 26
– Как же я тебя обожаю, – со всей силы сжать хочу, но точно раздавлю крохотное создание. Вместо этого треплю ладонью непослушные кудряшки, а она продолжает хихикать.
Верочка оборачивается, кому-то машет подарочной коробкой:
– Мам! А вот и он!
Поднимаю голову… Полина. Улыбка тухнет на моих губах. Она сидит в инвалидной коляске, впившись пальцами в ось колёс, наблюдает за нашей идиллией с угрюмым видом. И такое лицо у неё всегда, когда она видит нас вместе с дочкой.
Полине уже намного лучше, она уверенно идёт на поправку, отказываясь от сиделки – гордо заявляет, что будет сама со всем справляться. Уже пробует потихоньку ходить на костылях, но недолго, по рекомендации врача.
Подхожу к ней, мы здороваемся взглядами, не выражающими ничего, кроме холода. Что у меня, что у неё…
– Тебе лучше, – киваю на загипсованную ногу. – Хорошо.
Выглядит она посвежевшей: лицо чуть округлилось, синяки почти сошли, от ссадин не осталось и следа. Я посодействовал, чтобы ей прописали дорогие и качественные лекарства, включая мази.
– Почему она до сих пор зовет меня дядей?!
Полина вскидывает подбородок, смотрит на меня с вызовом. Наш «монолог» перебивает детский лепет. Вера хватает меня за манжет рубашки, настойчиво дёргает в сторону кухни:
– Пойдем скорей на кухню, там тебя ждёт сюрприз!
Прерываюсь, дабы не обидеть ребёнка, следую за ней.
– Мы еще вернёмся к нашему разговору, – очень тихо предупреждаю Полину.
Не успеваю войти в кухню, меня одолевает приятный аромат. Просто восхитительный! Почти родом из детства, когда Алёна пекла мои любимые пироги.
– Это же…
Вижу Алёну Павловну в переднике, суетящуюся у плиты. Забывшись, глядя на домашнюю атмосферу, не замечаю, как мои губы тронула мягкая улыбка. Неужели я вернулся в детство?
– О, Влад! Пришёл? Верочка меня замучила расспросами о тебе! – радостно заявляет няня, шлёпая на стол, припорошённый мукой круглый шарик из воздушного теста.
– Как у вас тут?
– Всё прекрасно! Вот, кудесничаем, – принимается интенсивно месить «шарик» кулаками, – это уже третий пирожок, с вишнями.
С вишнями? Мой любимый.
Сто лет не ел Алёнкиных шедевров и столько же о них мечтал.
Верочка в припрыжку подбегает к Алёне и тоже запускает ручки в тесто, желая ей помочь.
– И угадай, Влад, чья это была инициатива испечь пирогов для тебя?
Не буду угадывать, достаточно одного взгляда на дочку, чтобы понять. Она, пыхча, со всех сил раскатывает массу в два раза больше нее самой по столешнице при этом с абсолютно серьёзным, невозмутимым видом. Такая забавная! И, конечно же, упорная.
– Явно не Полины, – тихо проговорил как раз в тот момент, когда заметил боковым зрением какое-то движение со стороны входа в кухню.