Единственная для невольника - стр. 25

– Поешь, а потом возвращайся, – приказала господским тоном. – Неужели ты думаешь, что мне нужен полумертвый хранитель?

Да почему же он вызывает во мне такие эмоции? От переживания до гнева, когда этот невыносимый раб своенравничает.

– Извините, хозяйка.

Ветер удалился, оставив меня наедине со своей яростью. Сейчас бы выбраться за пределы гимназии и погулять где-нибудь в городе. Отвлечься. Но для начала нужно раздать нагоняев – не физических, конечно – этому неправильному рабу.

Как же он умеет выводить из себя! Я ведь поставила на него, доверилась своему выбору. А он когда-нибудь откинет копыта, если перестанет питаться или будет нарываться на неприятности.

Моё персональное несчастье вернулось спустя двадцать минут.

– Я поужинал, хозяйка, – сказал он таким тоном, будто нехорошая Алиса заставляла его жить.

– Вот спасибо, удружил, – фыркнула, откладывая учебные записи в сторонку. – Рассказывай, что тяжелее всего дается во время обучения?

Он размышлял недолго, а затем честно ответил:

– Всё.

– Как думаешь, это временно или тебя нужно снять с соревнований? Как по ощущениям? Да садись ты, чего стоишь!

Ветер, подчиняясь моему приказу, упал… правильно, на колени. Бесы, как же мне не нравится эта рабская покорность в моменты, когда она даром не нужна! Ведь есть стул или кровать, зачем отсиживать колени?

Я же просила!

– Встань.

Он резко поднялся.

Вновь из глубин поднялась обида. Зачем же я выбрала этого человека? Почему не могла ограничиться Севером или даже найти кого-нибудь третьего, гораздо сильнее их обоих? Чтобы моего будущего хранителя мадам Потт хвалила, а не стыдила перед целой ареной народа.

Чтобы мне не было его удушающе жалко?..

Бесы!

– Ты собираешься отвечать? – спросила устало.

– Да, хозяйка. Извините, просто задумался. Наверное, со временем я смогу приноровиться к ритму. Большинство хранителей – прирожденные боевые рабы. Я же… – он замолк, словно слова сдавливали ему горло подобно удавке, – гораздо слабее их. Но я буду стараться. Не собираюсь сдаваться.

Мне показалось, или в глубине его глаз появилось нечто темное, злое? Живое. Он словно вспомнил себя прежнего, когда произнес эти слова. Словно решился идти до самого конца.

Этот новый Ветер мне понравился, и я улыбнулась.

– Спасибо за честность. Отныне спать будешь в моей комнате. Я попросила лежанку, её только-только принесли. Надеюсь, она мягкая. – Он недоверчиво поднял взгляд синих глаз. – А что тебя смущает? В бараках тебя забьют до смерти, потом ещё и виноватым выставят. Вот уж нет, отсыпайся.

Ветер глянул в угол, где, кроме топчана, были ещё и кандалы для ног, ввинченные в стену. Губы его сжались, и взгляд вновь потускнел.